Статья: СОВЕТСКО-ШВЕДСКИЕ ВЫСТАВОЧНО-ЯРМАРОЧНЫЕ СВЯЗИ В 1922—1928 гг. (по материалам советской печати) (2024)

В рецензии выделены основные исследовательские вы-воды монографии известного ученого-богемиста, доктора исторических наук, проректора по науке РГГУ Ольги Вячеславовны Павленко и оценены достижения автора книги в сравнительном изучении панславянской идеологии и связанных с ней общественно-политических практик в России и Австрийской империи 40—60-х гг. XIX в. Идеи и практики панславизма представлены О. В. Павленко в контекстах сопоставления двух государств в историческом, геополитическом и общественно-политическом планах. В результате формируются многомерные и дина-мические представления о типах «славизмов» — от «истинного панславизма» чешских и словацких просветителей монархии Габсбургов 30—40-х гг. XIX в. до «имперского панславизма» в Российской империи 1860-х гг.

СТАТЬЯ ПОСВЯЩЕНА ПЕРЕПИСКИ ГЛАВНОГО РЕЖИССЕРА ИВАНОВСКОГО МОЛОДЕЖНОГО НАРОДНОГО ТЕАТРА Р. М. ГРИНБЕРГ И КОЛЛЕКТИВА ТЕАТРА С ПРЕДСТАВИТЕЛЯМИ ТВОРЧЕСКОЙ ЭЛИТЫ МОСКОВСКОЙ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ

В 2024 г. исполняется 50 лет со дня образования Ивановского государственного университета. Все эти полвека в нем преподает, готовя будущих историков, почетный работник высшего профессионального образования РФ профессор Аркадий Андрианович Корников, который в 2024 г. отмечает 75-летие со дня рождения и 50-летие преподавания в ИвГУ. Автор обращается к жизненному пути и трудам доктора исторических наук, профессора А. А. Корникова, ставя целью показать значение его личности для исторической науки как в Ивановском регионе, так и за его пределами.

Для ее достижения рассматривается жизненный путь Аркадия Андриановича как пример ученого-интеллигента, значение его деятельности для подготовки историков, его вклад в изучение жизненного пути деятелей революционного движения, являющийся и вкладом в изучение истории российской интеллигенции конца XIX — начала XX в. В статье использовался системный подход, позволяющий дать оценку жизненно-го пути, учебной, учебно-административной и научной деятельности профессора А. А. Корникова в общей системе истории советского и постсоветского периода; принцип историзма, дающий возможность рас-сматривать его жизненный путь в становлении и развитии, а также принципы научной достоверности и объективности.

Долгое время А. А. Корников работал деканом исторического факультета ИвГУ, заведующим кафедрой новейшей отечественной истории, много лет был заместителем председателя диссертационного совета по историческим наукам при ИвГУ. Автор более 260 научных трудов, в том числе 7 монографий и 7 учебников. Круг его научных интересов: история политических партий и движений в России конца XIX — начала XX в., источниковедение отечественной истории, архивоведение и геральдика. Необходимо отметить практическое воплощение научной деятельности А. А. Корникова. Так, он входил в состав группы, создавшей герб и флаг Ивановской области, автором ряда муниципальных гербов региона; на протяжении уже почти четверти века является бессменным председателем оргкомитета международной научной конференции «Государство, общество, церковь в истории России XX—XXI вв.». Это свидетельствует о масштабе его личности, умении соединять теорию с практикой и ши-роком общественном признании.

Взгляды внутригерманской интеллектуальной оппозиции национал-социализму недостаточно изучены в российской исто-риографии. Существует мнение, что немецкая интеллигенция в большинстве своем поддержала Гитлера, а те, кто был против, уехали в эмиграцию или, оставаясь в стране, вынуждено подчинились нацист-ской диктатуре. Создается ложное впечатление, что нацистская диктатура служила немецкому народу: личную выгоду из гитлеровского ре-жима извлекли 95 % немцев, включая и интеллектуальную элиту. Историк из ФРГ Гёц Али назвал это явление «услужливой диктатурой». Однако 5 % –— подавляемое нацистами меньшинство — было в оппозиции нацистскому режиму и оказывало ему сопротивление. Одним из центров интеллектуального Сопротивления внутри рейха был «Кружок Крейзау», о лидере которого, графе Гельмуте Джеймсе фон Мольтке, его единомышленниках, программе этой оппозиционной нацизму группы, рассказывает статья.

Источниковую основу статьи составляют документы «Кружка Крейзау», рассматриваемые на основе принципа историзма и традиционных методов исторического исследования. Впервые в российской ис-ториографии на русском языке публикуется новый исторический источник: «Краткая версия меморандума об основах политической теории графа Гельмута Джеймса фон Мольтке как основы для дискуссий в Крейзау, 1940/41 гг.».

Среди фамилий, связанных с Императорским Московским университетом, можно выделить фамилию Толстопятовых. За-служенный ординарный профессор Михаил Александрович Толстопятов по окончании университета проработал в нем всю свою сравнительно недолгую жизнь. Его брат, Алексей Александрович Толстопятов, окончив Московский университет в юности, работал в нем библиотекарем лишь несколько лет на закате жизни, но успел вписать свое имя в его историю. А. А. Толстопятов прожил 80 лет, он не был в браке, умер бездетным. М. А. Толстопятов прожил лишь 54 года, при-мерно половину этого времени состоял в браке. У него было 8 детей, из которых трое умерли в младенчестве. Среди его детей трое работали профессорами; причем двое продолжительное время, а третий — будущий архиепископ Александр (Толстопятов) — вступил на путь исповедниче-ского служения Церкви. Хотя никто из детей М. А. Толстопятова не учился в Московском университете, но можно с уверенностью говорить о том, что он повлиял на их судьбу. Пенсия, которая была им назначена после смерти отца, статус потомственных дворян, который был определен им за его заслуги во время службы в Императорском Московском уни-верситете, позволили им жить в достатке в годы детства и юности; строить начало своего жизненного профессионального восхождения, не преодолевая те препятствия, какие выпали в детстве и юности на долю их отца. На основе документов Российского государственного исторического архива, Российского государственного архива Военно-Морского Флота, Центрального архива г. Москвы, Центрального архива Нижегородской области, Государственного архива Костромской области и других материалов в статье исследуется судьба семьи Толстопятовых и то влияние, которое оказал на нее Императорский Московский университет.

В статье рассматривается история Верхневолжского государственного агробиотехнологического университета — старейшего аграрного вуза Верхнего Поволжья. Авторы анализируют предпосылки возникновения высшего образования в Ивановском крае, изучают экономические и социальные факторы формирования системы подготовки кадров для сельского хозяйства. Подчеркивается, что планы организации высшего учебного заведения политехнического профиля в Иваново-Вознесенске существовали еще в досоветский период. Но только после установления советской власти возникли политические и организационные предпосылки для возникновения политехникума. Отмечается роль в этом процессе М. В. Фрунзе и А. В. Луначарского. В истории Ивановской сельскохозяйственной академии выделяется не-сколько этапов. Первый — агрономический (сельскохозяйственный) факультет в рамках Иваново-Вознесенского политехнического института, затем — самостоятельный сельскохозяйственный институт, и следующий этап — сельскохозяйственная академия и агробиотехнологический университет. На каждом этапе перед вузом вставали определенные проблемы, каждый период развития отличался своими особенностями. Ивановский сельскохозяйственный институт разделил вместе с народами СССР все трудности и испытания, выпавшие на долю страны в XX веке. Студенты и преподаватели вуза участвовали в Советско-финляндской и Великой Отечественной войнах, институт в некоторой степени затронула репрессивная кампания против ученых-генетиков, учащиеся и представители педагогического коллектива осваивали целинные и залежные земли. Определенные трудности пришлось преодолеть в 1990—2000-е гг., в период экономических реформ и социальных трансформаций. Но вуз в эти годы не только не утратил прежние позиции, но и приумножил их: расширился спектр направлений подготовки кадров, институт был преобразован в сельскохозяйственную академию. В статье изучается вклад конкретных ученых, отмечаются такие имена, как выпускник ивановского вуза, ученый-генетик, академик Д. К. Беляев, создатель дендрария Л. П. Шуйский, академик РАСХН Ю. Ф. Петров и др.

На основе анализа с помощью историко-антропо-логического и просопографического подходов к многочисленным приме-рам разносторонних международных контактов ученых Белорусского государственного университета (БГУ) в 1921—1941 гг. выделены и систематизированы их главные направления и формы: творческие командировки профессорско-преподавательского состава в научно-образовательные центры СССР и за границу для повышения квалификации; участие ученых БГУ в научных мероприятиях в университетах и исследовательских институтах Запада; приглашение европейских коллег в Минск для участия в различных научных мероприятиях, в том числе во всебелорусских конференциях; востребованность публикаций белорусских авто-ров за рубежом и их публикационная активность в европейских журналах; приоритеты по отношению к преподаванию иностранных языков; пополнение библиотеки БГУ, государственной, иностранной литературой как путем прямого книгообмена, так и благодаря заинтересованному со-действию со стороны многих представителей профессуры и преподавателей; зарубежная материально-финансовая помощь; фиксирование в учеб-ных планах и программах дисциплин как по естественнонаучным, так и гуманитарным направлениям современных мировых тенденций подготовки специалистов.

Отмечается, что конкретные научные связи основывались на личном авторитете того или иного белорусского ученого, а также на до-статочно быстром росте авторитета всего коллектива БГУ. И хотя уча-стие видных представителей коллектива БГУ в зарубежных научных форумах осуществлялось в том числе и в составе союзных делегаций, однако прежде всего подобные зарубежные контакты были обусловлены авторитетностью ученых БГУ как среди зарубежных, так и своих, советских, коллег. Сделан вывод, что становление и трансформация международного сотрудничества первого университета Беларуси про-ходили в сопряжении с постоянно изменявшейся внутренней и внешней общественно-политической ситуацией и в условиях доминирования властных установок.

В представленной статье рассматривается монархизм как форма мемориальной культуры и исторической политики в со-временной Бразилии. Целью исследования является анализ монархизма как формы исторической памяти. Автор определяет роль и место мо-нархических интеллектуалов в развитии исторической политики и той мемориальной культуры, которая формируется и развивается в рамках монархического исторического воображения. Новизна исследования состоит в изучении актуального (современного) этапа в развитии монархической идеологии в Бразилии не как формы политического уча-стия, но как формы развития исторической памяти и мемориальной культуры. В статье показано, что 1) монархизм формирует и культивирует свои собственные представления о прошлом, 2) историческое воображение монархизма является формой ревизионизма в истории, так как монархическое прошлое и наследие подвергается последовательной положительной мифологизации и идеологизации, 3) монархизм в своем историческом воображении формирует альтернативные версии исторической памяти и мемориальной культуры, отличающиеся от тех версий национальной исторической памяти, которые предлагаются республиканской идентичностью. Кроме этого, автор анализирует пространственные проявления исторической памяти современного монархического исторического воображения. Предполагается, что визуализация коллективной исторической памяти об империи, как и нарративные и дискурсивные тактики и стратегии современных монархистов, содействует консолида-ции уникальных представлений о прошлом, которые формируют основу монархического исторического воображения и мемориальной культуры как формы альтернативной памяти. В статье показано, что монархические формы исторической памяти содействуют гетерогенизации мемориальной культуры, стимулируя параллельное соразвитие альтернативных контрпамятей, которые функционируют в других системах политических и идеологических координат.