Статья: Арктическая стратегия Финляндии: международное сотрудничество и правовые аспекты (2019)

Статья является откликом на актуальное научное исследование профессора С.В. Максимова, посвященное проблемам коррупции в сфере международного спорта. Анализируя понятийный аппарат, такие категории, как «спортивное соревнование», «организатор спортивного соревнования», исследуя круг неофициальных и официальных международных спортивных мероприятий, статус организаторов международных официальных спортивных соревнований и уделяя внимание коррупциогенным факторам в деятельности Международного олимпийского комитета, С.В. Максимов, ограниченный рамками своей работы, вынужденно оставляет без внимания деятельность международных спортивных федераций и национальных олимпийских комитетов.
Автор восполняет данный пробел путем анализа деятельности Олимпийского комитета России, Международной федерации плавания, Всероссийской федерации плавания. Поддерживая тезис С.В. Максимова, что спортсмены являются «слабой стороной» Олимпийского движения, права и законные интересы которых должным образом не гарантируются, автор выявил проблемы массового спорта в России, сложности
материально-технического обеспечения спортивных команд, отсутствие финансирования пловцов в регионах, недостаток ДЮСШ и спортивных бассейнов, изъяны в законодательном регулировании присвоения спортивных разрядов. Такие проблемы отчасти вызваны коррупцией в российском спорте и порождают несправедливость.
Автор согласен с позицией С.В. Максимова о том, что требуется принять всеобъемлющую Конвенцию ООН о спорте, совершенствовать антикоррупционные уголовно-правовые запреты в УК РФ. Представляется также целесообразным восприятие на национальном и региональном уровне принципов и положений нового Кодекса этики Международного Олимпийского комитета, принятого в 2017 г.

В статье исследуется значение правосудия в жизни общества во взаимосвязи с активно развивающимися процессами цифровизации судебной сферы. Представлены данные
отечественных социологических исследований, отражающие ожидания российского общества от правосудия, определяющие то, какие требования предъявляют граждане к судьям. Анализируется проводимая «цифровая реформа» в области правосудия, ее программные цели и задачи, достигнутые результаты, а также влияние этих результатов на восприятие судебной системы обществом, доверие к ней. Констатируется, что значительная часть заявленных программных целей в области цифровизации в результате реализации соответствующих федеральных программ достигнута. При этом несмотря на некоторое сближение с обществом посредством введения цифровых технологий, уровень доверия к судебной власти остается крайне низким. Заявленные и достигнутые цели развития информационных технологий носят прикладной, утилитарный характер, связанный, в первую очередь, с ускорением судопроизводства и рационализацией как труда сотрудников судебной системы, так и лиц, вовлеченных в орбиту их деятельности.
Однако ожидания общества находятся в плоскости понятности, справедливости, адекватности действий и решений судей и носят, скорее, моральный и профессиональный характер, слабо связанный с повсеместно внедряемыми информационными технологиями. Вследствие этого сделан вывод о несовпадении заявленных и достигнутых целей цифровизации судебной сферы с ожиданиями, предъявляемыми обществом к ее функционированию.

В статье описывается информационно-аналитическая деятельность иностранных прокуро-
ров, дается выборочный сравнительный анализ российского и зарубежного законодательства, регулирующего исследуемые вопросы.

Автор приходит к выводу, что информационно-аналитическая деятельность в той или иной степени присуща прокурорам разных стран. Национальное законодательство нередко требует от прокуроров регулярного информирования населения и руководства государств о состоянии законности и результатах работы по ее укреплению, защите прав граждан. В публикации также отмечается возрастающая роль информационно-аналитической работы иностранных и отечественных прокуроров в условиях ее цифровизации.

В статье рассматриваются проблемы судебного и научного толкования понятия сбыта
наркотических средств и психотропных веществ.

В настоящее время сущностным вопросам понимания сбыта в целях отграничения данной операции от всех иных видов физической передачи наркотика другим лицам, не признаваемых сбытом, как правило, должного внимания в литературе не уделяется. Тем не менее установление принадлежности наркотического средства предваряет уголовно-правовую оценку действий владельца, связанных с его использованием и распоряжением.
Правильное определение субъекта, у которого имеется реальная возможность решать судьбу наркотического средства, сходная с правомочиями собственника, имеет значение не только для разграничения объективной стороны приобретения, хранения, сбыта и других действий, но и для разграничения видов соучастников, а в ряде случаев и форм соучастия. На теоретическом уровне разрешение вопросов установления принадлежности наркотических средств и правовой оценки лиц, участвующих в их незаконном обороте, осуществляется посредством применения к отношениям, возникающим между субъектами нелегального рынка наркотиков, аналогов цивилистических конструкций вещных и обязательственных правоотношений, в основе которых лежит представление о владельце наркотика как о собственнике, обладающем вещью от себя и для себя, в отличие от пассивного ее держателя, не имеющего права собственности и действующего в интересах бенефициара. На нелегальные отношения, предметом которых выступает наркотик, переносятся известные гражданско-правовые модели правоотношений, основным участником которых выступает собственник вещи, другие же лица признаются носителями производных от собственника правомочий. Автором дается критический анализ сложившейся в доктрине уголовного права позиции о возможности применения к незаконным сделкам с наркотиками цивилистических конструкций вещных и обязательст-
венных правоотношений.

Дана общая характеристика глобального незаконного оборота промышленной продукции и его негативного влияния на мировую экономику, в том числе экономику государств — членов Евразийского экономического союза (ЕАЭС) (более 17 млн единиц контрафактного товара в 2018 г.).

На основе анализа Договора о Евразийском экономическом союзе (ЕАЭС) и принятых в соответствии с ним других актов ЕАЭС, гражданского и иного законодательства государств — членов ЕАЭС исследуются понятия «промышленность», «промышленная продукция (промышленные товары)», «оборот товаров (продукции)», «незаконный оборот промышленной продукции».

Сделан вывод о недостаточности существующей нормативной правовой базы ЕАЭС для эффективного решения проблем, согласованного противодействия государств — членов Союза незаконному обороту промышленной продукции и, прежде всего, его общественно опасным формам.

Сформулированы определения понятий незаконного оборота промышленных товаров (промышленной продукции) и некондиционной промышленной продукции для закрепления их в качестве терминов в дополнительном специальном протоколе к Договору о ЕАЭС.

Легализация определения понятия незаконного оборота промышленной продукции на уровне Договора о ЕАЭС является важной предпосылкой для формирования и реализации согласованной уголовной политики государств — членов ЕАЭС в сфере противодействия такому обороту.

Целью данной статьи является аксиологическое исследование роли правового мифа в кон-
струировании и функционировании правовой реальности России. Методологической основой исследования является постклассическая парадигма, ориентированная на междисциплинарное философско-правовое исследование правовых явлений в широком историческом и социокультурном контексте, и соответствующий ей социально-конструктивистский подход, предполагающий исследование правовой реальности как
результата субъективной и интерсубъективной творческой деятельности человека. Одним из направлений деятельности человека является правовой миф, играющий большую роль в создании и функционировании правовой реальности.

Результаты: Аксиологическое исследование правовых мифов позволяет выявить их теоретический и практический потенциал в правовой жизни человека и правовой реальности. Для каждой
эпохи характерны свои авторитарные и устойчивые правовые мифологемы, призванные создавать определенный образ правовой реальности, коррелирующий с ценностными ожиданиями субъектов правосознания и правовой культуры. Правовой миф всегда имеет своим ядром определенную правовую ценность. Правовой миф выступает как внутренне упорядоченное императивное утверждение, направленное на формирование
определенного элемента образа правовой реальности. Посредством правовой мифологии осуществляется легитимация процессов, происходящих в обществе, прежде всего в наиболее нормативных сферах жизнедеятельности общества — в политике и праве. Имеет место приписывание социальным явлениям того или иного значения. Тем самым правовые мифы проникают в законодательство, обретая роль идеологического источника права. Идентификация мифа со стороны правосознания превращает его в определенную матри-
цу, которая выступает эталоном оценки соответствующего правового поведения. Правовой миф имеет дихотомичную природу. С одной стороны, он призван интерпретировать правовую реальность. С другой стороны, мифы конструируют реальность не только ментально, но и вербально.

Права человека — сложный метаправовой феномен, служащий обоснованию и легитимации существующего правопорядка. Права человека не относятся ни к нормам права, ни к правоотношениям.
По своему содержанию они ближе к принципам права. Предметом статьи является теоретическое представление о правах человека в постсовременном мире. Цель исследования — концептуальное осмысление прав человека в контексте постсовременности. Методология исследования определяется постклассической научно-исследовательской программой, разрабатываемой автором на протяжении последних двадцати лет. Применительно к теме статьи она предполагает исследование конструирования прав человека и их практическое воспроизводство. Права человека с позиции социологии права — это фактический правовой статус человека в соответствующей правовой системе. Права человека определяют и ограничивают
правовую политику. Одновременно содержание прав человека зависит от проводимой правовой политики.
Обоснование прав человека может быть осуществлено только с позиций господствующих ценностей. Однако в современном мире ценности контекстуальны и релятивны. Поэтому только прагматизм как абстрактная ценность может быть основанием прав человека в постсовременном мире. Главной проблемой современной философии и теории права является невозможность содержательно и универсально определить меру прав человека. Универсальной и содержательной может быть только абстрактная декларация прав
человека. Их конкретное содержание всегда контекстуально. Оно определяется политикой в области прав человека. Политика прав человека — это, с одной стороны, конструирование социальных представлений о содержании прав человека. Далее — это конкретизация этих представлений в соответствующих формах права. С другой стороны, политика прав человека — это воспроизводство этих представлений в дискурсивных практиках. В такого рода практиках права человека реализуются в фактическом правопорядке.

В 2002 г. Европейский Совет принял Лаакенскую декларацию, в которой впервые было заявлено о стремлении ЕС вместе с США возглавить процессы глобализации на планете. Предметом настоящего исследования является анализ мифов и идеологических клише Лаакенской декларации, с помощью которых США и ЕС легитимируют свою внешнюю политику.
Автор приходит к выводу, что будущее ЕС оказалось не столь оптимистическим, как утверждалось в тексте декларации. До недавнего времени ЕС представлял собой государство в процессе становления, а его правовое пространство приобретало черты внутригосударственного правопорядка. Теперь эти процессы замедлились. Внешним вызовом стало изменение формата взаимоотношений с Россией, которая открыто
заявила о своих национальных интересах и сотрудничестве только в качестве равноправного партнера.
В «пространстве благополучия» появились и немыслимые ранее социальные проблемы.
История России учит, что «идти в Европу» можно по-разному. Путь «европейской интеграции» конца XX в. поставил Российское государство на грань полного распада. Последствия этого выбора в настоящее время преодолеваются в рамках евразийской интеграции и интеграции с государствами за пределами постсоветского пространства, имеющими общие интересы с Россией.

Целью исследования является формирование основных подходов к обеспечению государствами международной информационной безопасности. Рассматривается роль Российской Федерации и других государств в достижениях в сфере информатизации и телекоммуникаций в рамках международной безопасности. Обращается внимание на то, что быстрое формирование и активное использование технологий привели к сильной зависимости от них государств и, как следствие, появлению новых угроз.
Исследуется роль Российской Федерации в целенаправленной деятельности по формированию доктрины Организации Объединенных Наций о мировой информационной кибербезопасности.
Обращается внимание на Резолюцию А/RES/56/19 Генеральной Ассамблеи ООН «Достижения в сфере информатизации и телекоммуникаций в контексте международной безопасности», принятую 7 января 2002 г.,
в которой одобрено проведение исследований нынешних и возможных угроз в сфере информационной безопасности и рассматриваются вероятные коллективные меры по их ликвидации.
Анализируется предложение Российской Федерации об образовании группы экспертов, которая смогла бы рассматривать вопросы, изложенные в Резолюции Генеральной Ассамблеи ООН от 8 декабря 2003 г. № 58/32 «Достижения в сфере информатизации и телекоммуникаций в контексте международной безопасности».
Особое внимание в статье обращается на документ Генеральной Ассамблеи ООН А/55/140, в котором указаны пять принципов, касающихся обеспечения международной информационной безопасности.
В статье подробно анализируются принятые в период с 4 декабря 1998 г. по 22 октября 2018 г. резолюции Генеральной Ассамблеи Организации Объединенных Наций на тему «Достижения в сфере информатизации и телекоммуникаций в контексте международной безопасности».
Новизной исследования являются выводы и предложения по проблемным вопросам в области обеспечения международной информационной безопасности, которые бы способствовали принятию единой международной Конвенции ООН, содержащей понятийный аппарат, цели, задачи, виды угроз, приоритетные направления и механизмы их ре

В статье исследуются проблемы политико-правовых основ эффективности государственного управления современной Украины, анализируются причины неудачи и негативных последствий действующей системы государственного управления, представлены возможные перспективы развития современного украинского государства в условиях господства радикального национализма, русофобии и внешнего политического и управляющего воздействия. Обосновывается необходимость формирования современной правовой, профессиональной и нравственной культуры аппарата управления, овладения умениями стимулировать, создавать и приумножать, а не тормозить и разрушать.

Автор статьи ставит цель научно обосновать и на конкретных фактах доказать, что эффективно задачи модернизации и социального обновления могут быть реализованы лишь высокопрофессиональным, хорошо структурированным, национально ориентированным государственным аппаратом, высокоэффективной и авторитетной государственной службой. Теоретико-методологической основой исследования послужил диалектико-материалистический подход к анализу общественных явлений и механизмов
государственного управления. Причем как по горизонтали (генетические аспекты) — сущность, закономерности, цели, функции, принципы, конкретно-исторические проявления с учетом геополитической и национально-страновой специфики, так и по вертикали — идеалы, интересы, формы и методы правового регулирования и стратегического управляющего воздействия на них. Использован широкий набор методов научного познания: сравнительно-правовой, формально-логический, конкретно-исторический,
системно-функциональный.

В статье представлен авторский анализ противоречивости постсоветского государственного строительства, а также рассматриваются особенности и эффективность государственного управления и причины кризисного тренда социально-экономического развития современной Украины, возможные сценарии будущего развития. Доказано, что нынешний этап исторического развития для Украины — это не просто период становления суверенной государственности, а «время переоце

Проблематика теологии или метафизики МП* широко представлена в литературе. Рассмотрение главных концепций в этом плане может служить основанием для выработки альтернативной теории МП.

Примечание: *МП — международное право.

Данная статья представляет собой перевод с немецкого языка оригинального и актуаль-
ного материала, опубликованного доктором юридических наук, профессором Томасом Рённау в журнале JuS в 2018 году (Thomas Rönnau. Grundwissen — Strafprozessrecht: Verständigung im Strafverfahren // JuS. 2018. № 2. S. 114-118). Статья проф. Т. Рённау посвящена анализу института соглашения в немецком уголовном судопроизводстве. С одной стороны, система уголовной юстиции на современном этапе сталкивается
с действительной необходимостью использования упрощенной формы производства по уголовным делам, что позволяет решать задачу процессуальной экономии. С другой, количество дел, разрешенных в особом (упрощенном) порядке, в последние несколько лет стало таким большим, что судопроизводство по ним перестает быть «особым» и переходит в разряд ординарного (обычного). Сегодня «сдельное» правосудие по уголовным делам свойственно уголовному процессу многих зарубежных государств, в том числе и Германии.
Перевод статьи проф. Т. Рённау позволит представить читателю теоретические и практические проблемы, с которыми сталкивается немецкая юридическая доктрина и конкретный правоприменитель в связи с институтом соглашения в уголовном судопроизводстве. В конце своего исследования проф. Т. Рённау предлагает решение изложенных им проблем.