Статья: СВОБОДА ЧЕЛОВЕКА ПЕРЕД ВЫЗОВАМИ ТЕХНИКИ, ЦИВИЛИЗАЦИИ И «ВОССТАНИЯ МАСС». ВЗГЛЯД НИКОЛАЯ БЕРДЯЕВА (2024)

Котласская семеноводческая опытная станция в 2024 году отметила свое 100-летие. 8 августа 1924 года на землях деревни Курцево под Котласом было создано Северодвинское отделение Всесоюзного института прикладной ботаники. В протоколе заседания президиума Северодвинского губисполкома от 13 августа 1923 года No 84 указано, что слушался вопрос «о необходимости организации опытного дела в губернии, путем передачи Отделу Прикладной ботаники совхоза “Курцево” с прирезкой к нему лесной дачи в Удиме, для организации селекционной станции в Северо-Двинской губернии…»

Рецензия на книгу: Бабашкин В. В. (2024). История России. Крестьянская революция 1902-1935 гг.: закономерности и особенности отечественной модернизации: учебное пособие для вузов. 2-е изд., перераб. и доп. СПб.: Лань. 204 с. ISBN 978-5-507-48967-1.

Рецензия на книгу: Rural Revitalization in China: A Socialist Road with Chinese Characteristics/Ed. by X. Chen, H. Wei, Y. Song. Singapore: Springer, 2023.

Рецензия на книгу: Беляева М. Щепки летят. Как устроен лесозаготовительный промысел на Вологодчине. М.: Common Place; фонд поддержки социальных исследований «Хамовники», 2024. - 192 с. ISBN 978-999999-1-73-5.

В центре интервью с Михаилом Юрьевичем Ксенофонтовым, доктором экономических наук, заведующим лабораторией Института народнохозяйственного прогнозирования РАН находится обсуждение проблем прогнозирования в экономической науке и политике. Рассматривается эволюция подходов к проблематике прогнозирования со времен позднего советского периода по настоящее время. Обсуждаются вопросы точности прогнозов, их альтернативности, ошибочности, а также влияния фактора субъективности на формирование прогноза. Проблемы прогнозирования иллюстрируются на примерах в энергетике и сельском хозяйстве. Ставится вопрос об оценках и критериях экономического роста, его скорости, оптимальности, пропорциональности. Отмечаются особенности в подходах к прогнозированию в естественных и социальных науках на примерах прогнозов погоды и прогнозов экономики. В заключение упоминается проектирование пространственного развития в связи с вопросами оценок масштабов социально-экономической дифференциации.

В статье обозначены направления развития цифровых платформенных решений для агропромышленного комплекса России. На основе анализа академической литературы показаны преимущества и проблемы платформенных решений для агробизнеса, подчеркнута возможность создания баланса интересов производителей разных масштабов, включая фермеров и других малых и средних предприятий, занятых в цепочках создания стоимости на рынке сельскохозяйственной продукции. Представлен кейс цифровой платформы GrainChain, которая позволяет игрокам рынка зерна и масличных культур находить контрагентов для взаимовыгодных сделок, оптимизировать решения по закупкам, сокращать запасы и накладные расходы, получать аналитику в режиме реального времени и другие сопутствующие услуги, включая финансовые решения, что в итоге обеспечивает снижение рисков и рост денежного потока. Сделан вывод о перспективности такого рода платформы не только на уровне отдельной страны, но и в рамках международного взаимодействия - в частности, для взаимодействия различных групп физических и юридических лиц, интересы которых связаны с сектором сельскохозяйственного производства в странах БРИКС, заинтересованных в интенсификации кооперативных связей в агробизнесе.

The article describes the role of leisure activities in the effective development of human capital in rural areas. The article is based on the results of the monitoring study conducted by the survey method to examine the cultural-leisure activities of villagers in the Belgorod district of the Belgorod Region. The culture of leisure in the rural society was assessed according to the three main indicators - institutional, information and sociological. The authors identified the following rural groups depending on cultural-leisure preferences and activities: consumer (50%), spontaneous (18%), limited (17%) and active (15%). According to the features of leisure, seven types of cultural-leisure activities were identified: entertaining (28%), imitative (20%), consumer (19%), conservative (10%), contemplative (9%), cultural-creative (9%) and non-traditional (5%). Despite the declared desire to take an active part in cultural events (83%), only 10% of villagers do participate in them. One of the reasons is the discrepancy between cultural needs and the ability of cultural institutions to satisfy them. The authors note that the effective organization of cultural-leisure activities influences both formation and reproduction of human capital in rural areas. Thus, indicators of the improving quality of life in rural areas are not only modernized production and high wages but also the development of educational and cultural-leisure institutions.

Sustainable development of territories is one of the key goals of global and national policy. However, despite the resonance and financial assistance, many territories still lag behind and suffer from social-economic crises due to the peculiarities of both economic specialization and local communities. In Russia, depopulation has affected not only certain types of settlements and localities but also macro-territories (such as the North and the Arctic), which is determined not only by economic backwardness but also by social atomization of local communities, i. e., weak social ties at the micro level. The government makes efforts to smooth out demographic contrasts within the country, providing lagging regions with additional funding in the form of federal transfers and subsidies (policy of participatory budgeting, national projects, and various target programs to support local projects). The population of the Crimean Peninsula, except for Sevastopol, has gradually decreased due to a number of reasons: the region’s peripheral status, lagging social-economic development, proximity to the war zone, ethnic tensions, etc. However, some settlements do not lose their population and even manage to increase the number of residents. The authors consider one such settlement in different perspectives (historical prerequisites, economic specialization, features of social-economic and economic-geographical development, possibilities for accumulating social and human capital) and make a conclusion that its sustainability cannot be ensured only by additional funding for improvement projects and infrastructure construction.

В статье рассматриваются основные направления постсоветских трансформаций функциональных типов сельских населенных пунктов ХМАО-Югры и ЯНАО, лежащих в пределах Нижнего Приобья. Исследование выполнено на основе полевых материалов, полученных в ходе экспедиции в июле 2023 года, а также статистических данных Росстата, районных и региональных ведомств, государственных архивов. Трансформация функциональных типов сельских населенных пунктов была рассмотрена через призму воздействия на них факторов различной природы, среди которых: генезис сельских населенных пунктов, этнический состав их населения и сохранность традиционного образа жизни коренными малочисленными народами Крайнего Севера, периферийность и изолированность поселений одновременно с инфраструктурной освоенностью территории, социально-экономические эффекты от реализации ресурсодобывающими компаниями проектов в области нефтедобычи, а также особенности местных институтов и региональной поддержки отраслей хозяйственной специализации. Для выявления основных направлений трансформации авторами была составлена функциональная типология поселений Нижнего Приобья по трем временным срезам: на 1989, 2002, 2021 годы. В результате анализа выделено пять типов постсоветских трансформаций: 1) упрощение функционального типа в результате утраты лесных, аграрных и промысловых функций в ряде отраслевых поселков ХМАО-Югры; 2) развитие сельского хозяйства, рекреационной функции, а также сельско-городских маятниковых миграций в населенных пунктах, находящихся вблизи крупных городов; 3) стабилизация социально-экономического положения в результате возникновения нефтедобычи вблизи поселения; 4) полифункционализация крупных сел - районных центров обслуживания населения; 5) консервация промысловых функций в сельских населенных пунктах с высокой долей КМНС и коми-зырян в населении (более типично для ЯНАО).

In the history of Soviet kolkhoz (collective-farm) research, the ‘advanced kolkhoz (millionaire) phenomenon’ remains almost unexplored, although it was a notable social-economic phenomenon. Members of the Korean advanced kolkhozes in Central Asia, which operated since the late 1930s to the 1980s, at first adapted to the kolkhoz system through hard work, but later became very active in creating social-cultural institutions within the kolkhoz system for common benefit (not only ethnic Koreans but also natives). Regionally, the overwhelming majority of Korean advanced kolkhozes, including the legendary ‘Polar Star’ and ‘Politotdel’, were active in Uzbekistan, followed by Kazakhstan. Perhaps, Korean advanced kolkhozes in Central Asia reached the peak of the Soviet-style socialist agricultural civilization in the 1960s - 1970s. These well-to-do Korean kolkhozes in Central Asia developed a strong social infrastructure in their community as a basis for the contemporary living culture. Local common assets were formed from their own abundant undivided funds, consumption and cultural funds. However, what is more important is that Korean kolkhozes-millionaires not only built an excellent material and technical foundation in the villages based on their high economic performance, but also created harmonious multiethnic communities while enjoying various social benefits similar to city life.

В представленной статье речь идет о роли председателя в колхозном социуме. Являясь центральной фигурой в колхозе, председатель во многом определял степень консолидации колхозников. Одновременно он сам являлся «порождением» окружающей социальной среды, а его поведение зачастую наглядно отражало атмосферу в коллективе. Став во главе колхоза, председатель реализовывал заложенные в коллективе возможности. В доброжелательной атмосфере руководитель эффективно действовал на благо всего коллектива. При конфликтных отношениях ему удавалось легче преследовать собственные интересы. Адаптация крестьянства к колхозному социуму протекала внутри колхозных коллективов и ее успешность зависела от взаимоотношений между односельчанами и их главой. Вместе с тем процесс коадаптации председателей и колхозных коллективов также определялся социальной средой. В благоприятной обстановке как крестьяне, так и председатели колхозов успешно приспосабливались к новым условиям жизни. Напротив, в ситуации конфликта происходила дезадаптация председателей и распад трудового коллектива, который терял способность к хозяйственной деятельности и плодотворному социальному взаимодействию. Представленные в статье материалы наглядно иллюстрируют ключевую роль председателей в колхозных коллективах, а также взаимодействие с ними, отражавшееся на хозяйственном уровне, отношении крестьян к колхозу и на характере рабочего и межличностного общения колхозников.

Вопросы индустриализации и коллективизации в северных губерниях РСФСР исследованы достаточно хорошо, с упором как на положительные, так и негативные их последствия. Изложенный в статье материал может послужить основанием еще для одной дискуссии об альтернативных формах социального, экономического, политического развития страны на примере конкретной территории. В статье развернут тезис о роли «кризисов нэпа» в окончательном переходе к «форсированной индустриализации». Известны два крупных кризиса - «кризис сбыта» (1923-1924) и «кризис хлебозаготовок» (1927-1928), каждый из которых в той или иной степени повлиял на переход к плановому хозяйству. Менее известен кризис рабочих рук, разразившийся в северных (лесных) губерниях Европейского Севера в заготовительный сезон 1925/26 года и сыгравший аналогичную роль в индустриализации советской лесной промышленности. Суть этого «кризиса» - в конкуренции заготовительных организаций, которая способствовала стремлению крестьян - лесорубов и сплавщиков отказываться заключать договоры, дожидаясь более выгодных предложений. Полукрестьянское хозяйство лесорубов позволяло им быть достаточно независимыми от заработка в лесной отрасли. Саботирование заключения договоров с лесозаготовителями, отказ от выполнения уже заключенных соглашений вели к срыву производственных планов, невыполнению обязательств по экспорту древесины, особенно у «неповоротливых гигантов» - государственных трестов, и создавало предпосылки к принятию правительственных мер по плановому использованию рабочей силы. То же касается вопроса «колонизации» региона, поскольку постоянный дефицит рабсилы существенно удорожал стоимость экспортной древесины. Все чаще возникали мысли о необходимости введения специализации регионов, в конечном счете - «пролетаризации» крестьянства, занятого лесозаготовками. Эти радикальные идеи на фоне реальных проблем стали овладевать умами и более рациональных хозяйственников. Негативные результаты полугосударственного хозяйствования на ресурсных территориях периода нэпа создали представление о пятилетних планах как наиболее перспективном и быстром способе их преодоления. Несмотря на сохранявшийся революционный энтузиазм с его идеями свободы, практики все чаще соглашались с предложениями предпринимателей XIX века о необходимости использовать здесь принудительный труд. Заселение лесных районов административно высланными крестьянами, а также твердые задания по лесозаготовкам для местного населения, включая колхозников, виделись единственным выходом из создавшегося кризиса, который рассматривается в статье как еще один «кризис нэпа». Для обоснования своих выводов авторами привлечен большой комплекс источников, в первую очередь архивных документов.

This article aims to explain the main agrarian policies of the Italian Communist Party (PCI) in the early postwar period with the analytical category of “reform communism” and the “global network” methodological approach. These tools help to understand the PCI decisions in these years in historical rather than polemical terms. The argument is strengthened by archival materials which include Central Committee meeting minutes, congresses records, internal reports and pamphlets. In the first part, the author introduces the ‘New Party’, which was the evolution of the traditional Communist Party of Italy, to identify its main historical and intellectual coordinates. Then, the article analyzes through those analytical innovations some of the main agrarian policies that the PCI tried, more or less successfully, to implement between 1944 and 1947, i. e. when there existed a series of governments of national unity. These policies were the 1944 Gullo Law, the subsequent organs like Land Committees, and the debates around the Agrarian Reform, which are analyzed respectively in the second, third and fourth parts.

Процесс индустриализации Северо-Восточной Италии и, в частности, Северной Венецианской равнины шел вне городских центров, на аграрных территориях, для которых исторически было характерно землепользование, основанное на гармоничном сосуществовании различных культур в рамках отдельных мелких землевладений. Данная статья посвящена ключевым сдвигам, провоцирующим широкое распространение индустриальной деятельности на сельской территории и активное участие сельского населения в промышленном производстве. Материал статьи организован следующим образом: в первом разделе анализируется научная литература о путях региональной модернизации; во втором разделе представлены основные черты традиционного сельского хозяйства Северо-Восточной Венецианской равнины; в третьем рассматриваются изменения в отраслевой структуре местной экономики в период индустриализации. В заключении подводятся итоги и описываются текущие преобразования в местной экономике, обществе и ландшафте.

В российских публикациях, посвященных проблематике развития сельских территорий, все чаще встречается термин «сельская агломерация». Вместе с тем остается дискуссионным вопрос интерпретации данного понятия и его соотношения с более традиционными для географических исследований понятиями «территориальная социально-экономическая система» и «сельско-городской континуум». Также сельские агломерации можно рассматривать как пример локальных систем расселения, выделяемых деятельностным методом. Вызывает сложности практическое применение данного понятия ввиду отсутствия четких количественных и качественных критериев выделения сельских агломераций. В рамках исследования на примере Калининградской области, используя параметр временной доступности, разрабатывается и апробируется методика выделения сельских агломераций, что позволило, в том числе теоретически, уточнить исходное понятие. Авторы статьи приходят к выводу, что с экономико-географической точки зрения сельская агломерация может быть определена как локальная сельско-городская система расселения, в которой город выступает ядром, а сельские населенные пункты элементами системы. Между элементами системы существуют интенсивные межселенческие связи, пространственное отражение которых - объекты транспортной инфраструктуры. Сельские агломерации являются нормативными системами, выделяемыми при помощи деятельностного подхода, а именно изохронным методом (20-минутным временным интервалом от центра сельской агломерации по дорогам общего пользования). Результатом проведенного исследования также стало выделение в Калининградской области 8 сельских агломераций. Сельская агломерация в регионе в среднем насчитывает 12,7 тыс. человек, включает в себя около 40 населенных пунктов с центральным звеном в виде малого города с усредненной численностью населения в 5,7 тыс. человек.

The article aims at identifying theoretical and practical reasons for the failure of the agricultural cooperation development in Russia. Authors suggest that rural cooperatives in Russia do not develop due to the general features of the formation of social capital in the Russian countryside, the lack of necessary institutional conditions, and the wrong idea that cooperatives based on the classical principles of cooperation can operate successfully in the contemporary economy and society. The first theoretical barrier to cooperation is that in the contemporary high-technology agriculture, hybrid structures (cooperatives) are less efficient than the hierarchical one used by agroholdings. The second theoretical barrier is the inconsistency of seven classical principles of cooperation formulated at the time of Raiffeisen (i. e. outdated) with today’s economic realities and their transformations. The third practical barrier is the rapid degradation of rural areas and the low level of trust and interaction between members of agricultural cooperatives, which is why there are no trends of the bottom-up development of cooperation. The authors conclude that a high level of social capital is the necessary condition for cooperation: at the formation stage, this level is high due to interpersonal relationships developed from the informal social interactions of its members and a high level of trust among members and between members and management, but cooperatives start to lose their social capital as they enlarge - the sense of community, trust and mutual assistance disappears, the atmosphere becomes more business-oriented.