ВЕСТНИК РГГУ. СЕРИЯ: ПОЛИТОЛОГИЯ. ИСТОРИЯ. МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ

В статье рассмотрен комплекс причин вступления Болгарии в Первую мировую войну на стороне Центральных держав. Было уделено внимание роли дипломатического фактора в особенности болгаро-турецких отношений, которые почти не исследованы в историографии. Автор пришел к выводу, что угроза захвата Константинополя англо-французскими войсками усилила значимость Болгарии для противоборствующих блоков. Немецкая дипломатия смогла примирить Турцию и Болгарию и вынудила турок пойти на территориальные уступки. В то время как страны Антанты не смогли принудить Сербию к территориальным уступкам в пользу Болгарии, что стало ключевым фактором, который повлиял на решение болгарского правительства. Общественное мнение в Болгарии воспринимало Сербию как врага, отнявшего у болгар Македонию после Второй Балканской войны, и поэтому сербы и болгары были не готовы сражаться на одной стороне до урегулирования территориальных споров. Автор обратил внимание на то, что Болгария вступила в войну 1 (14) октября 1915 г., после того как пал Белград и большая часть сербских войск была переброшена на борьбу с австро-германскими войсками. Также автор уделил большое внимание усилиям русской дипломатии по привлечению Болгарии на сторону Антанты.

Междисциплинарный потенциал интеллектуальной истории позволяет посредством изучения текста в контексте хорошо понять, какие позиции по отношению к войне, правительству, своему народу и военным противникам занимали под влиянием «августовского переживания», характерного для начального периода Великой войны, властители общественного мнения - писатели, ученые, деятели искусства и культуры. Однако обращение к коллективным инициативам - манифестам, открытым письмам, заявлениям, которые поддерживали и подписывали десятки и сотни людей связано с решением сложного комплекса вопросов. Это - проблемы авторства, мотивации, влияния индивидуальных политических и этических принципов на групповые решения, определения лидеров и маргиналов, сопоставление рациональных установок на достижение пропагандистского эффекта и неосознаваемых эмоций и т. д. В статье предпринята попытка дать ответы на эти вопросы на основе изучения обстоятельств появления и значения так называемого манифеста девяноста трех к культурному миру - подписанного видными немецкими интеллектуалами открытого письма с опровержением пропагандистских утверждений Антанты о немецких зверствах и разрушении культурных ценностей в Бельгии. Авторы пытались опровергнуть обвинения и подчеркнуть сугубо оборонительный характер действий немецких солдат. Однако пропагандистский эффект письма оказался обратным ожидаемому. Для общественного мнения стран Антанты оно стало символом идеологического и пропагандистского оправдания германской агрессии и послужило основанием для исключения немецких интеллектуалов из мирового академического сообщества.