ЕВРОПЕЙСКАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ: СОБЫТИЯ, ОЦЕНКИ, ПРОГНОЗЫ

В статье рассматриваются внешняя политика и политика в сфере безопасности ЕС в эпоху геополитической турбулентности и формирования нового миропорядка. Отмечается, что в XXI в. происходит расширение понятия «безопасность», которая отныне включает в себя киберпространство и космос. При этом ЕС приходится сталкиваться с такими серьезными вызовами, как глобализация экономики, демографические изменения и формирование «дуги нестабильности» на южных и восточных границах Европы. Ситуация усугубляется кризисом в отношениях между ЕС и США. В этих условиях для Евросоюза является крайне важным выработать единую стратегическую концепцию, преодолеть застарелые противоречия и стать полноценным субъектом мировой политики. Касаясь отношений ЕС с Россией, автор предлагает поддерживать диалог, который, по его мнению, способен предотвратить возникновение новых конфликтов и способствовать решению старых.

В статье анализируются причины нынешнего кризиса между Россией и Западом, отношения России с евроатлантическими институтами, такими как НАТО, Евросоюз, ОБСЕ. Выявляются попытки интеграции России не институционально, но де-факто в существовавшую после распада СССР систему европейской безопасности и реакция западных институтов и отдельных стран на политику РФ. Анализируются нынешнее состояние отношений между Москвой и Брюсселем (НАТО, ЕС), нежелание обеих сторон переходить к стадии реальной конфронтации и стремление оставаться в парадигме сдержанности, несмотря на определенные элементы холодной войны. Даются рекомендации относительно путей выхода из нынешнего кризиса.

Несмотря на то что начиная с весны 2015 г. миграционная ситуация в Европе описывается преимущественно в терминах «кризиса» и кажется беспрецедентной, модус ее восприятия со стороны европейских управленческих структур имеет вполне определенную преемственность. Перцептивная конфигурация1 , в соответствии с которой массовый приток беженцев и соискателей убежища интерпретируется чуть ли не как главная угроза социальноэкономической и политической стабильности Евросоюза, является прямым следствием наблюдаемой с середины 1980-х годов последовательной секьюритизации2 иммиграции из третьих стран. Побочным эффектом интенсификации усилий по устранению барьеров на пути трудовой мобильности внутри Европейского экономического сообщества3 стала одержимость безопасностью «внешних» границ. Сотрудничество государств – членов ЕС в области общей миграционной политики, осуществляемое как на межправительственном1 , так и на наднациональном уровнях2 , было изначально детерминировано логикой безопасности в значительно большей степени, чем логикой обеспечения экономического развития. В результате принятия ряда ключевых документов в этой области3 вопросы иммиграции и предоставления убежища стали эксплицитно увязываться с такими явлениями, как терроризм и международная преступность. Из-за устойчивости подобной семантической корреляции политика, направленная на урегулирование последствий притока беженцев и иррегулярных4 мигрантов в 2015 г., расценивалась в большей степени как «кризисное регулирование», чем гуманитарная миссия 

Идее «европейской обороны» (то есть коллективной обороны европейских государств) уже много лет, она восходит своими корнями еще к началу холодной войны. Европейская интеграция в рамках ЕЭС – ЕС сопровождалась периодическими всплесками повышения интереса к ней, а с конца 80-х годов и попытками как-то продвинуться по пути ее воплощения в жизнь. Новый импульс этому процессу был придан недавно, 13 ноября 2017 г., когда 23 из 28 государств – членов ЕС согласовали совместную инициативу о присоединении к Постоянному структурированному сотрудничеству ЕС по вопросам обороны (PESCO), учрежденному Лисабонским договором 2007 г. Соответствующий документ был передан Верховному представителю по иностранным делам и политике безопасности ЕС Ф. Могерини. 

Многополярный миропорядок, который многим виделся в качестве желанной альтернативы гегемонии США на протяжении последних десятилетий, стал реальностью. Однако сегодняшний мир оказался не похож на ту утопию дружбы и сотрудничества, которую ожидали многие. Чрезмерно большое число международных акторов считают, что они или смогут оказаться в числе победителей в результате происходящих в мире процессов, или, по крайней мере, не собираются проигрывать. Их поведение характеризуется наличием планов по расширению зоны влияния вкупе с ростом националистических настроений. Встреча подобных игроков, не готовых к компромиссам, напоминает столкновение «лунатиков» перед Первой мировой войной, каковыми историк К. Кларк назвал монархов тогдашних государств Европы. Одной искры в таких условиях оказалось достаточно, чтобы вызвать пожар великой войны – Первой мировой. 

Рост популярности «Австрийской партии свободы» и французского «Национального фронта», приход к власти правопопулистских партий в Венгрии («Фидес») и Польше («Право и справедливость»), победное шествие «Альтернативы для Германии» (АдГ) по немецким ландтагам, ее относительная победа на общегерманских выборах и прохождение в Бундестаг в сентябре 2017 г., неожиданная для всех победа Д. Трампа на президентских выборах в США в 2016 г. отчетливо продемонстрировали, что мы имеем дело не с единичными отклонениями от нормы, а с глобальным феноменом, порожденным структурными экономическими, политическими и культурными изменениями и нуждающимся в серьезном осмыслении. Именно поиску ответов на вопросы о том, что представляет собой «правое поветрие» сегодня, чьи интересы оно выражает и каким образом ему можно противостоять, посвящена данная статья. 

Первые шаги нового президента Франции Э. Макрона на внешнеполитической арене, как показывают опросы общественного мнения, получили одобрение большинства французов. Ведущие СМИ страны акцентируют внимание на том, что он, будучи новичком в политике вообще и во внешней политике в частности, «достойно держался» на встречах с Д. Трампом и В. Путиным. Частые контакты Э. Макрона с А. Меркель вызывают оптимизм у тех политиков и экспертов, которые рассматривают усиление франко-германской оси в качестве одного из главных условий преодоления нынешних трудностей Европейским союзом. Конечно, наряду с этим восторженным хором, раздаются и голоса скептиков. Они считают подобные восхваления продолжением «макрономании», инициированной СМИ, особенно ведущими телевизионными каналами, в ходе прошедшей президентской избирательной кампании. Но эти голоса пока не очень слышны 

Минули 100 дней президента США Д. Трампа после инаугурации. Закончились победой центристских сил выборы в Нидерландах и во Франции, и настал момент, когда России, почти избавившейся от иллюзорных надежд на чудо в связи со сменой политических режимов в ключевых странах ЕвроАтлантики, необходимо трезво посмотреть на формирование элементов новой системы европейской безопасности. 

Несмотря на то, что сущность и природа современной международной системы, ее конфигурация зачастую становятся предметом оживленных дискуссий, которые впоследствии приводят к формированию полярных взглядов на эти вопросы, мало у кого вызывает сомнение, что современный мир кардинальным образом изменился, став намного сложнее. Чтобы осознать это, достаточно всего лишь взглянуть на те основные явления и процессы, которые происходят в настоящий момент в мировой политической системе, определяя ее характер: речь идет о глобализации, глокализации и регионализации, интеграции и дезинтеграции, транснационализации, дигитализации и т.д. Все эти явления и процессы происходят в один и тот же период времени, тем не менее одни существуют параллельно, другие периодически пересекаются, а некоторые из них носят, по большому счету, взаимоисключающий характер. Именно последнее обстоятельство и приводит к тому, что сегодня достаточно сложно понять, по какому пути движется современная система международных отношений, а также спрогнозировать, куда в итоге этот путь приведет.