ЕВРОПЕЙСКАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ: СОБЫТИЯ, ОЦЕНКИ, ПРОГНОЗЫ

В статье исследуются причины нынешнего кризиса российско-германских отношений. В начале 1990-х годов российское политическое руководство возлагало большие надежды на европейскую интеграцию страны и стремилось активно развивать сотрудничество с ФРГ, которая была экономическим и политическим лидером ЕС. Именно в это время было подписано соглашение о партнерстве и сотрудничестве, а в 1995 г. Россия была принята в Совет Европы. В свою очередь, объединенная Германия также была заинтересована в налаживании тесных экономических и политических контактов с РФ. В начале президентства В. Путина эта линия на сближение двух стран была продолжена. Россия стала важным поставщиком энергоресурсов для Запада, в то время как ФРГ экспортировала необходимые для российской экономики оборудование и технологии. Все это позволяло некоторым экспертам говорить о стратегическом союзе двух стран. Однако этим надеждам не суждено было сбыться по ряду причин. Во-первых, ни ЕС, ни ФРГ не предложили России конкретную модель европейской интеграции. Во-вторых, стороны по-разному понимали принципы, на которых должен был строиться потенциальный союз. В-третьих, российское руководство крайне болезненно отреагировало на программу «Восточное партнерство» и попытки ФРГ оказывать влияние на политические процессы на постсоветском пространстве. В совокупности все это привело к нынешнему кризису. В конце статьи даются прогнозы относительно дальнейшего развития российско-германских отношений.

В статье дается обзор мероприятий, проводимых Румынией по встраиванию своего военного потенциала в систему Объединенных вооруженных сил НАТО. Главное внимание уделяется процессу переоборудования и строительства под эгидой США военных баз. Рассматривается место Румынии как стратегического партнера США в контексте противоречий между Соединенными Штатами и ведущими европейскими державами, затрагиваются проблемы взаимоотношений с Россией, выражающей негативное отношение к инициативам США и НАТО на территории Румынии.

В данной статье рассматривается внутриполитическая ситуация в Беларуси после состоявшихся президентских выборов 9 августа 2020 г., а именно продолжающаяся до сих пор дестабилизация страны, а также отклик на сложившуюся ситуацию со стороны европейских соседей Беларуси и всего Евросоюза, реакция российской стороны, как ближайшего партнера Республики Беларусь.

В статье рассматривается содержание экспертных дискуссий, разворачивавшихся в США в разные годы относительно целесообразности участия Вашингтона в Договоре по отрытому небу (ДОН). В фокусе внимания авторов - реальные и декларируемые причины, а также последствия выхода США из ДОН, факторы жизнеспособности договора и оценка преимуществ и недостатков сохранения своего участия в Договоре для России.

В статье рассматривается особый путь Республики Беларусь по преодолению коронавирусной эпидемии, анализируются экономические и политические причины избранной стратегии. Сопоставляются данные о развитии заболеваемости в Беларуси и Швеции - странах, отказавшихся от жестких ограничительных мер в борьбе с COVID-19. Акцентируется внимание на подготовке к президентским выборам в РБ. Отмечаются особенности предвыборной кампании 2020 г.: празднование 75-летия Победы во Второй мировой войне, напряженность в белорусско-российских отношениях, усиление протестных настроений в белорусском обществе, растущее влияние Запада на происходящие события.

В статье рассматриваются предыстория слома Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности, а также последствия одностороннего выхода США из соглашения в контексте оценки устойчивости режима контроля над вооружениями. В фокусе внимания автора находятся вопросы, связанные с влиянием российско-американских отношений на безопасность стран Западной Европы.

Следует отметить, что на протяжении нынешнего десятилетия прослеживается заметное повышение роли белорусского государства в обсуждении и решении проблем безопасности. Основные направления политики безопасности сформулированы в Концепции национальной безопасности Республики Беларусь, принятой в ноябре 2010 г.’ и основанной на следующем базовом принципе: «Республика Беларусь является состоявшимся, независимым, суверенным европейским государством, которое не относится ни к одному из мировых центров силы, проводит миролюбивую внешнюю политику и стремится к созданию условий для приобретения нейтрального статуса»?

В настоящей статье предпринята попытка проанализировать внешнеполитическое поведение Армении, а именно ее попытки наладить отношения на двух принципиально важных для нее треках: «евразийском», который достаточно условно можно назвать «пророссийским», и «европейском», который также с большой долей условности можно рассматривать в качестве составной части более широкого «прозападного» трека. 

Ход Первой и особенно Второй мировых войн впервые отчетливо продемонстрировал стратегическую значимость Арктики, в том числе для развития военно-технического сотрудничества России и СССР с западными союзниками. Уже в 1930-е годы СССР первым из арктических государств приступил к созданию сети баз двойного назначения в акватории Северного Ледовитого океана (вдоль Северного морского пути). В Великую Отечественную войну впервые был приобретен опыт боевого использования межвидовых войсковых группировок (в том числе значительных масс личного состава и военной техники) в условиях Крайнего Севера. 

Несмотря на то что начиная с весны 2015 г. миграционная ситуация в Европе описывается преимущественно в терминах «кризиса» и кажется беспрецедентной, модус ее восприятия со стороны европейских управленческих структур имеет вполне определенную преемственность. Перцептивная конфигурация1 , в соответствии с которой массовый приток беженцев и соискателей убежища интерпретируется чуть ли не как главная угроза социальноэкономической и политической стабильности Евросоюза, является прямым следствием наблюдаемой с середины 1980-х годов последовательной секьюритизации2 иммиграции из третьих стран. Побочным эффектом интенсификации усилий по устранению барьеров на пути трудовой мобильности внутри Европейского экономического сообщества3 стала одержимость безопасностью «внешних» границ. Сотрудничество государств – членов ЕС в области общей миграционной политики, осуществляемое как на межправительственном1 , так и на наднациональном уровнях2 , было изначально детерминировано логикой безопасности в значительно большей степени, чем логикой обеспечения экономического развития. В результате принятия ряда ключевых документов в этой области3 вопросы иммиграции и предоставления убежища стали эксплицитно увязываться с такими явлениями, как терроризм и международная преступность. Из-за устойчивости подобной семантической корреляции политика, направленная на урегулирование последствий притока беженцев и иррегулярных4 мигрантов в 2015 г., расценивалась в большей степени как «кризисное регулирование», чем гуманитарная миссия 

Многополярный миропорядок, который многим виделся в качестве желанной альтернативы гегемонии США на протяжении последних десятилетий, стал реальностью. Однако сегодняшний мир оказался не похож на ту утопию дружбы и сотрудничества, которую ожидали многие. Чрезмерно большое число международных акторов считают, что они или смогут оказаться в числе победителей в результате происходящих в мире процессов, или, по крайней мере, не собираются проигрывать. Их поведение характеризуется наличием планов по расширению зоны влияния вкупе с ростом националистических настроений. Встреча подобных игроков, не готовых к компромиссам, напоминает столкновение «лунатиков» перед Первой мировой войной, каковыми историк К. Кларк назвал монархов тогдашних государств Европы. Одной искры в таких условиях оказалось достаточно, чтобы вызвать пожар великой войны – Первой мировой. 

Вопросы, связанные с интересами России и Запада, а также их перцепцией, приобрели особую актуальность в связи с такими сложными комплексами проблем, как конфликт между Россией и Украиной1 , политическая и гуманитарная катастрофа на Ближнем Востоке и драматическое влияние этих событий на Европу в целом, Россию и Германию, в частности. В этой связи я задался вопросом, – а что я мог бы предложить в качестве своего понимания внешней политики и политики в области безопасности. Постараюсь определить, каких принципов мы – россияне, немцы и европейцы – с нашими трансатлантическими партнерами, а также другими акторами, действующими в условиях многополярного миропорядка, – должны придерживаться для сохранения и восстановления (в случае необходимости) мира, свободы, соблюдения прав человека, демократии и обеспечения процветания.