Хозяйство — жизнь, а жизнь — хозяйство! Четкое, но и достаточно неопределенное высказывание. Именно достаточно, а не, скажем, довольно, ибо жизнь безгранично содержательна и фундаментально неуловима — разве можно о ней выразиться сколько-нибудь предельно? Однако высказывание все-таки четкое — если чуть-чуть подумать: от чего же в самом деле отталкиваться в понимании хозяйства, как не от жизни?
Можно, конечно, от мира вообще, как и от бытия вообще, но от жизни, несомненно, лучше: жизнь и жива, и конкретна, и близка, равным образом, глубока, высока, масштабна. Все на свете загадка, как говаривал Ф. М. Достоевский, но жизнь явно загадочнее всего, исключая лишь Бога и Абсолют.
Книга Т. В. Васильевой состоит из серии очерков, в которых прослеживается развитие античной философии от первых опытов рефлексии над традиционными представлениями мифологии, права, языка к обретению собственного предмета и профессионального арсенала методов, понятий, терминов, а также своего места среди прочих форм духовной культуры эпохи.
История античной философии рассматривается без отрыва от истории художественного творчества, нарождающейся науки, развивающегося литературного языка (греческого и латинского). Основная задача автора — сохранить историко-культурную адекватность в прочтении и интерпретации оригинальных текстов.
Книга предназначена для студентов, изучающих историю античной философии, а также для широкого круга читателей.
Впервые в отечественной философской литературе осуществлена попытка в систематической форме представить философию мифологии как особую отрасль духовной культуры и проанализировать ее историческую эволюцию от античности до эпохи романтизма.
Развитие философии мифологии рассматривается в конкретно-историческом контексте. Дана широкая панорама духовных поисков, творческих дерзаний, непростых, подчас трагических судеб идей в сфере постижения сущности мифа. На историческом фоне развития философии мифологии исследуются формы культурно-исторической трансляции мифов, демонология эпохи Возрождения, природа мистицизма, тайна как форма проявления духа, особенности неомифотворчества, вопросы индоевропейских и др.
Написанная доступно и увлекательно, книга может быть использована в качестве учебного пособия для студентов и аспирантов, изучающих мифологию, историю культуры, философию, религиоведение, этнологию.
Итоговая работа В. Ф. Пустарнакова (1934–2002) посвящена проблеме Просвещения как своеобразного типа антифеодальной философско-общественной мысли предбуржуазной эпохи.
Автор, раскрывая особенности Просвещения в России, вместе с тем на большом фактическом материале демонстрирует, что это идейное течение отечественной мысли и генетически, и концептуально было родственным с западноевропейским, прежде всего с французским Просвещением, которое оценивается в книге как своего рода классика. Исходя из этого, В. Ф. Пустарнаков конструктует модель «русского» Просвещения, предлагая свое собственное, личное его понимание.
Жорж Батай (1897–1962) — самый двусмысленный французский писатель XX века. Палеограф-медиевист по образованию, большую часть жизни проработавший в парижской Национальной библиотеке, он был автором богохульных эротических романов и трактатов по истории религии, проникновенных духовных стихов и хлестких политических памфлетов, россыпи блестящих афоризмов и многотомной «Суммы атеологии».
Он наступал на пятки главных философско-эстетических движений Франции прошлого столетия, — сюрреализма, экзистенциализма, структурализма — но хранил верность единственному принципу — капризности человеческой мысли. В монографии дается картина становления его творчества в контексте французской литературы и философии первой половины XX-го века.
Для философов и филологов, для всех, кто интересуется зигзагами западной культуры.
В книге проводится философский анализ герметизма, «герметических наук», а также оккультных теорий, имеющих опору в герметизме или связанных с ним общими принципами. Все они составили часть того, что называется «эзотерическая философия».
Предназначена для философов, гуманитариев широкого профиля и всех тех, кто интересуется данной проблематикой.
В книге рассмотрены доминирующие интеллектуальные течения британской и континентальной философии первой половины XX века. Известный английский ученый, доктор философии, профессор, автор многочисленных книг и монографий знакомит читателей с лингвистическим анализом — господствующей теорией британских аналитиков Д. Мура, А. Айера, Б. Рассела, с логическим позитивизмом и некоторыми проблемами метафизики.
Исследует проблему существования Бога и связанный с ней вопрос о значении человеческого существования в рассмотрении персоналистов и экзистенциалистов М. Хайдеггера, Г. Марселя, К. Ясперса и других теоретиков этого философского течения.
Вот извлечённый текст из изображения: — В. А. ЛЕКТОРСКИЙ (Главный редактор “Вопросов философии”, член-корреспондент РАН). Политика стала реальной частью нашей жизни, т. е. той сферой деятельности, в которой мы можем участвовать, не более 15 лет тому назад. Вместе с политикой как ее неотъемлемый компонент возникло и знание о ней в той или иной форме. Сегодня масса людей занята в сфере делания политики и создания и распространения политических знаний. При этом я хотел бы заметить, что отношение к и самим политикам, и к тем, кто пытается влиять на общественное мнение, создавая образ политики, политиков, политических партий и т. д., серьёзно изменилось за последние годы.
Среди широкой публики распространено мнение о том, что “политика – грязное дело”, что делается она снова без нас и не в наших интересах, что политетологи в своем большинстве – не честные аналитики политических процессов, а беззастенчивые манипуляторы общественным сознанием. Но и сами специалисты по политике во многом подтверждают обоснованность подобного мнения, ибо высоко ценят профессию политтехнолога, т. е. человека, который использует свои знания для того, чтобы эффективно манипулировать людьми в интересах тех, кто больше заплатил. Откровенный цинизм пытаются превратить в норму политического поведения.
Вот извлечённый текст из изображения: — 1. Введение Почему идеи, сформулированные в одном обществе, воспринимаются по-иномy и нередко остро критически в другом социокультурном контексте? Каковы те уcловия, в которых формируется потенциально опасное неверное восприятие? Один из примеров такого восприятия – то, как незападные культурные сообщества понимают западные идеи мирового порядка. В то время как на Западе наблюдается растущая убежденность в жизнеспособности мира, основанного на утверждении прав человека и рыночной демократии западного стиля, незападные сообщества воспринимают такой проект мироустройства с тревогой и скептицизмом. В различных частях мира проекты западноцентричного мира нередко рассматриваются как неспособные к утверждению справедливого и стабильного международного порядка в силу их исключительно западной ориентации и неспособности понимания иных культур. Выдвигаются и обвинения в том, что вместо развития диалога, необходимого для утверждения подлинно стабильного мира, такие проекты углубляют изоляцию и недоверие среди участников мировой политики. — Если вам нужно что-либо еще, скажите!
В научно-популярных изложениях марксизма обычно говорится о трех составных частях этого учения: философия, политическая экономия и научный социализм. Это, на первый взгляд, само собой разумещиеся разграничение нередко приводило к принципиально неправильному пониманию “научного социализма” как учения о социалистическом обществе.
Но у основоположников марксизма не было такого учения; они даже считали невозможным его создать, полагая (в отличие от утопических социалистов), что только опыт социалистического переустройства капиталистического общества станет реальной эмпирической основой научной теории нового, посткапиталистического общества.
То, что обычно имется в научным социализмом, представляет собой в основном исследование генезиса, функционирования, развития капиталистического способа производства, анализ присущих ему противоречий, который привел Маркса и Энгельса к выводу о неизбежности его экономического и политического краха, а тем самым и перехода к новому, посткапиталистическому строю, получившему наименование социализма (или коммунизма).