SCI Библиотека

Рассмотрено культурологическое понятие традиции. Показано, что основное содержание традиции состоит в передаче от одних субъектов к другим паттернов внешних и внутренних действий и тем самым в обеспечении воспроизводства определенных форм деятельности в культуре. Функции традиций в культуре состоят в том, что они выступают как основание деятельности, позволяя осуществлять новации на уже имеющейся базе; консолидируют сообщества на всех уровнях, от малых групп (семейные традиции) до цивилизационного единства; служат механизмом интеграции индивида в культуру и формирования его идентичности. Дано описание формирования традиций в культуре с позиций социального конструктивизма. Традиции могут целенаправленно создаваться и внедряться в жизнь общества, вплоть до практики «изобретения традиций», но станет ли традиция частью культуры, зависит от ряда факторов, важнейшим из которых является органичность предлагаемой формы социального действия общему укладу и базовым ценностям культуры. Успешно приживаются традиции, которые отвечают уже сформировавшимся потребностям сообщества, например, в социально поддерживаемом и общезначимом способе выражения тех или иных эмоциональных переживаний. Таким образом, традиция является объективно-субъективным феноменом, обладающим как целевой, так и ценностной рациональностью, причем при длительном существовании традиции в культуре приоритетной становится именно ценностная рациональность. На этой основе предложено определить некоторые традиции отечественного образования как соответствующие его базовым ценностям.

В статье предпринята попытка рассмотреть древнегреческое понимание техники как более сложного явления, чем обычно представляют технику в традиционно узком, буквальном смысле: в качестве искусства («техне»), т. е. мастерства, умения, встречающегося во всякой деятельности человека. Высказано предположение, что потенциал «техне» в то время неявно, косвенно, но верно представлялся гораздо большим, чем позже, когда интерес к технике снизился. Тенденция к сужению сферы существования и возможностей техники распространилась среди инженеров и ученых и встречается еще сегодня. Вероятно, начиная с трагической поэзии Гомера в VIII в. до н. э., и особенно в классической период V-IV вв. до н. э., в философии софистов, Сократа, Платона и Аристотеля, «техне» представляло собой принцип их культуры, определяющий все ее проявления, как материальные, так и идеальные. Древние греки угадали действительную единую сущность техники и других культурных феноменов: она выступала объективной основой, без которой ни появиться, ни существовать не может ни одна вещь. Бытующее восприятие широкого понимания техники как неясного и неразвитого (синкретичного) поэтому не вполне верно. Техника для древних греков имела вид целого, а не части, сущности, а не только явления. При этом узкое понимание техники как мастерства, умения не отменяется, но выступает лишь ее стороной и проявлением. Интерес к технике как целому после античности ослабел и был заменен разработкой ее феноменов. Дробление техники привело к утрате осознания того, что она собой представляет как целое, вплоть до сегодняшнего дня. Возможно, стоит вернуться к анализу древнегреческого «техне» как принципа культуры и целого и его последующей замены идеей техники как явления и части культуры.

Одной из приоритетных задач государства на современном этапе является укрепление национальной гражданской идентичности, выступающей значимым фактором обеспечения социальной стабильности. Важная роль при решении этой задачи принадлежит монументальному искусству, прежде всего, тем его памятникам, в которых запечатлены славные страницы истории Отечества. Исходя из этого, целью статьи было определено раскрытие идейно-символического содержания четырех скульптурных композиций Москвы и Подмосковья, посвященных теме освоения космоса, а также их сравнительный анализ. В качестве основных методов использовались различные виды анализа - сравнительно-исторический, культурологический, эстетический, а также принципы и правила герменевтики. В результате было выявлено как общее, присущее всем памятникам, так и индивидуально-особенное, отличающее их друг от друга. Первое состоит в романтически окрашенной динамичности, устремленности вперед и вверх, символизирующей не только идею социального и научно-технического прогресса, но также выражающей мотив неуклонного личностного роста. Второе манифестируется в различных акцентах: технократическом, космополитическом и гуманистическом. В целом изученные монументы не просто украшают городскую среду, а благодаря богатству опредмеченных в них смыслов обладают большим воспитательным потенциалом, пробуждая у реципиента не только чувство гордости за свою страну, но и побуждая к активной созидательной деятельности на благо Отечества, к постоянному личностному саморазвитию. Практическое значение полученных результатов связано с возможностью их использования как в ходе патриотического воспитания в учебных заведениях разного уровня, так и в преподавании новой вузовской дисциплины «Основы российской государственности».

Осознание неполноты в осмыслении опыта позднего этапа жизненного пути в последней четверти ХХ века привело к формулированию альтернативных позитивистской геронтологии вариантов исследования старения: критической, гуманистической и культурной версий геронтологии. Проблема исследования состоит в том, что на современном этапе изучения феномена старости существует противоречие между необходимостью развития единой геронтологической теории, интенцией конституирования философии старости и недостаточной степенью изученности вопросов, имеющих принципиальное значение для понимания сущностных характеристик старости и старения, в частности, требует внимания и разработки их полномерное исследование областью социально-гуманитарного знания. В статье показано, что появившиеся социально-гуманитарные направления исследований старения значительно увеличили возможности геронтологической мысли, позволяя выйти за пределы биомедицинской парадигмы. Цель статьи - расширение понимания старости и старения как социально-философских категорий за счет обращения к традициям критической, гуманистической и культурной версий геронтологии. Данная цель реализуется посредством решения следующих задач: 1) рассмотрение причин появления постмодернистских версий геронтологии; 2) анализ каждого направления посредством указания его актуальной ценности, отличительных черт, тем, ведущих представителей, ключевых работ. Анализ геронтологической мысли в эпоху постмодерна основан на использовании комплекса социально-философских принципов и общенаучных методов, а именно: системного подхода, методов сравнительного анализа, аналогии, научного обобщения, структурно-функционального анализа, а также диалектического метода, раскрывающего возможности изучения социальных явлений в их развитии. Теоретическое и практическое значение данного исследования заключается, во-первых, в его комплексном характере: работа выстроена в виде обзора основных направлений и тем англоязычной социально-гуманитарной геронтологической мысли, имеющей полувековую традицию, но недостаточно осмысленную в отечественном геронтологическом дискурсе; во-вторых, важность данной работы состоит в том, что полученные результаты могут способствовать конституированию философского измерения геронтологической мысли.

В статье обсуждается актуальность философского размышления о трансформации культуры литературного авторства в Интернет, его места в ряду других явлений действительности и значимости этой проблематики интеллектуального творчества. Постановка проблемы формирования сетевого авторства, которое почти тридцать лет трансформируется в сетевое соавторство, или киберсоавторство, создает уникальную культурную ситуацию определения роли антропологических феноменов сетевой литературы в переходный период одновременного сосуществования разнородных систем литературы. Автор статьи задается целью исследовать антропологические особенности культуры современного электронно-литературного процесса и наиболее значимую из них: в каких отношениях с читателем находятся и будут находиться интернет-автор и его читатель - киберсоавтор.

Чтобы найти ответ, мы прибегаем к методам определения источника явления «открытого текста», описательному обоснованию понятий «электронный автор», «авторский сдвиг (цифроцентризм)», посредством чего приходим к выводу об омассовлении присвоения личностью технической симуляции словесной реальности. По нашему мнению, в качестве медиаторов процесса выступают тексты, создаваемые технологиями определения и переопределения представлений о мире и его ценностях. Согласно логике «нового письма» У. Эко, приобретшего собственные контуры, мы приходим к выводам, что, мимикрируя к формам литературных традиций (фабульным сюжетам, архетипическим моделям повествования и др.), сетевая литература новых технологий продуцирования феноменов словесности и их легитимации в отличие от традиционной художественной литературы как искусства способна превратить читателя в квазисоавтора, обнаруживая тем самым происходящую конвергенцию новых канонов и требований, но не способна создавать уникальные авторские писательские миры художественного творчества.

Статья посвящена изучению трансформации образа вампира с позиций юнгианского анализа. Целью данной статьи является интерпретация образа вампира в качестве проявления архетипа Тени, отражающего динамику европейской культуры. Методологическим основанием исследования выступают теоретические положения работ К. Г. Юнга, описывающие структуру психики человека и процессы трансформации архетипических образов, а также идеи его последователей М.-Л. фон Франц, И. Якоби, А. Гуггенбюль-Крейг, Д. Хендерсона, V. Kast, которые рассматривали разные аспекты проявления архетипа Тени. Анализ показал, что образ вампира является одним из выражений архетипа Тени, и из спектра возможных его содержаний отчетливо репрезентирует все то, что противостоит доминирующей культурной установке, относится к области ее страхов. Исторически образ вампира формируется из представлений о ходячих мертвецах и кровососущих монстрах, которые представляют варианты примитивного зла. В средневековой культуре у них возникает религиозная окраска. В эпоху Просвещения, провозгласившую торжество Разума, эти представления оказываются подавлены. И в это же время появляется литературный вампир, который начинает очеловечиваться. Параллельно вампир заимствует символы Дьявола, образ которого также очеловечивается в Новое время после деградации в животный мир предшествующий период. Этот процесс иллюстрирует подъем содержаний бессознательного и приближение их к сознанию и лежит в контексте развития архетипических образов культурной Тени европейского общества. Предлагается вывод о том, что образ вампира трансформируется вместе с культурой, отражая ее теневые стороны и историческую динамику; он репрезентирует часть культурального бессознательного вместе с образом Дьявола.

Как известно, ценности играют ключевую роль во взаимодействии культур. Понимание ценностей, которые лежат в основе поведения и коммуникации представителей различных культур, позволяет не только успешно совместно действовать, но и предотвращать непонимание и конфликты. Проблематика данной статьи заключается в необходимости изучения подходов, применяемых исследователями для анализа ценностей в контексте взаимодействия различных культур. Цель ее состоит в том, чтобы рассмотреть подходы к определению ценностей в межкультурной коммуникации и выявить их особенности. Рассмотрение этой проблемы позволит более глубоко понять роль ценностей в межкультурной коммуникации. В статье на основе методов сопоставления и сравнительного анализа рассматриваются два разных подхода к пониманию значений ценностей: ценностный анализ Г. Хофстеде и философский анализ ценностей Х. Нордби. Выявленные измерения культурной изменчивости Г. Хофстеде: низкая-высокая власть-дистанция, мужественность-женственность, индивидуализм-коллективизм и низкая-высокая степень избегания неопределенности, измерение конфуцианского динамизма или долгосрочной ориентации. В результате анализа было выявлено, что Г. Хофстеде рассматривает культуры как нации. Работы Г. Хофстеде оказали большое влияние на кросс-культурные исследования, основанные на сравнениях культур. Х. Нордби применяет иной подход к изучению роли ценностей в межкультурной коммуникации. Опираясь на современные философские дискуссии о коммуникации, он утверждает, что коммуникаторы имеют разные ценности. Осознание этих различий имеет решающее значение для понимания проблем в межкультурной коммуникации. Аргументы Х. Нордби, основанные на философских взглядах, дают понимание повседневных межкультурных взаимодействий. Они сосредотачиваются на личности, поэтому избегают культурных обобщений.

Как известно, ценности играют ключевую роль во взаимодействии культур. Понимание ценностей, которые лежат в основе поведения и коммуникации представителей различных культур, позволяет не только успешно совместно действовать, но и предотвращать непонимание и конфликты. Проблематика данной статьи заключается в необходимости изучения подходов, применяемых исследователями для анализа ценностей в контексте взаимодействия различных культур. Цель ее состоит в том, чтобы рассмотреть подходы к определению ценностей в межкультурной коммуникации и выявить их особенности. Рассмотрение этой проблемы позволит более глубоко понять роль ценностей в межкультурной коммуникации. В статье на основе методов сопоставления и сравнительного анализа рассматриваются два разных подхода к пониманию значений ценностей: ценностный анализ Г. Хофстеде и философский анализ ценностей Х. Нордби. Выявленные измерения культурной изменчивости Г. Хофстеде: низкая-высокая власть-дистанция, мужественность-женственность, индивидуализм-коллективизм и низкая-высокая степень избегания неопределенности, измерение конфуцианского динамизма или долгосрочной ориентации. В результате анализа было выявлено, что Г. Хофстеде рассматривает культуры как нации. Работы Г. Хофстеде оказали большое влияние на кросс-культурные исследования, основанные на сравнениях культур. Х. Нордби применяет иной подход к изучению роли ценностей в межкультурной коммуникации. Опираясь на современные философские дискуссии о коммуникации, он утверждает, что коммуникаторы имеют разные ценности. Осознание этих различий имеет решающее значение для понимания проблем в межкультурной коммуникации. Аргументы Х. Нордби, основанные на философских взглядах, дают понимание повседневных межкультурных взаимодействий. Они сосредотачиваются на личности, поэтому избегают культурных обобщений.

Актуальность репрезентируемой статьи связана с задачами реализации стратегии экологического развития современной России. В ней исследуется малоизученный в социально-гуманитарном формате аспект экологизации сознания и деятельности социального субъекта: роль отечественного литературного наследия в данном процессе. Анализ положений литературных произведений Е. Айпина, В. К. Арсеньева, В. П. Астафьева, К. Г. Паустовского, М. М. Пришвина, Ю. Рытхэу, Ю. Шесталова позволяет концептуально-методологически усилить художественный контекст рефлексии экологической проблематики и тем самым уточнить особенности взаимодействия разных аспектов формирования экологичной личности в современной России. Выявляется многоликость проявлений отношения репрезентантов разных по этноконфессиональному складу социокультурных традиций к природной среде. Обосновывается необходимость полноценного использования воспитательного потенциала отечественной литературы в целях формирования экологического типа личности в условиях реализации государственной стратегии экологического развития страны и решения задач созидания инновационного экологичного технологического уклада в нашей стране в целях обеспечения ее экологической безопасности и экологического благополучия отечественного социума.

В статье представлена попытка оценить культурологический потенциал автографической концепции современного российского философа Ф. И. Гиренка. Смысл этой концепции выявляется посредством проникновения в творческую лабораторию его мысли, критически раскрывающей значение дискурса об истоках возникновения человеческого сознания и его эстетической составляющей. Нетривиально сформулированные положения и выводы автора данной концепции позволяют взглянуть на проблему человеческого творчества в ракурсе исследования изначальных глубинных оснований прорыва наших далеких предков в сфере их художественного очеловечивания. В этой связи, выявленные автором концепции особенности феномена наскальной живописи вскрывают условия оригинальной культурологической трактовки природы палеолитического искусства. Вместе с тем, содержащиеся в указанной концепции положения, открывают новые горизонты для реализации идеи использования аутографического подхода в исследовании культурологических и в целом социально-гуманитарных феноменов. Это значимо с точки зрения творческого внедрения его элементов в процесс формирования современной личности в условиях модернизационной трансформации Российской Федерации, а также утверждения в социуме толерантности и солидаризации в межличностных отношениях в эпоху нарастания конфронтационной напряженности в межцивилизационном аспекте.