SCI Библиотека

Актуальность исследования заключается в том, что китайский язык все более востребован в наши дни, а история развития отечественного китаеведения мало изучена, и предпочтение отдается практическому использованию китайского языка, а не истории его становления в России.

Предмет исследования - история становления китаеведения в XVIII-XX веках. Цель исследования - анализ этапов становления отечественного китаеведения с XVIII по XX век. В статье описываются тенденции в изучении Китая, китайского языка и культуры, преобладающие на разных исторических этапах.

Также рассматриваются значимые исторические личности, внесшие вклад в основание и развитие отечественной синологии. В статье отмечаются основные трудности, возникающие в процессе становления отечественного китаеведения.

Авторы делают предположение, что исторически это обусловлено менталитетом китайского народа, достаточно скудно делящимся с иностранцами своими культурными особенностями, но активно изучающим народы-оппоненты, а также внутренними противоречиями в работе российских деятелей в процессе формирования китайско-русских отношений.

Основу исследования образуют методы историографического и теоретического анализа, а также метод контент-анализа научных и учебных источников. Результаты исследования могут быть применены в сфере лингвокультурологии и социологии, а также в качестве базы для дальнейшего изучения и анализа особенностей исторических этапов становления синологии в России.

В статье на основе архивных материалов рассмотрены особенности формирования образа врага на завершающем этапе Великой Отечественной войны.

Цель публикации заключается в изучении трансформации образа неприятеля в советской пропаганде с сентября 1943 года по май 1945 года для выявления его характерных особенностей.

В качестве предмета исследования выступают закономерности исторического развития в аспекте работы органов пропаганды при создании образа врага в глазах широких масс общественности.

Изучаются архивные материалы, в которых описывается пропагандистская работа, ведущаяся среди населения территорий, освобожденных РККА, пропагандистские акции, проводимые для жителей страны, включая операцию «Большой вальс», директивы, содержащие нормы об обращении с населением территорий других государств, и др.

Делаются выводы о неоднозначности оценок в отношении представления образа врага на завершающем этапе Великой Отечественной войны. Осознание неизбежности скорой победы привело к необходимости трансформации облика противника, причем в ориентации не только на советскую армию и общество, но и на агрессора.

Для того чтобы избежать ожесточения противника, оказавшегося в критической ситуации, в сознание советских воинов внедрялась идея о том, что мщение только отдаляет победу и умножает жертвы. Образ врага не смягчался, но становилась очевидной идея о гуманном отношении к тем, кто готов сложить оружие.

Отмечается пропагандистское значение шествия военнопленных немцев 17 июля 1944 года. Подобное мероприятие имело огромное интернациональное значение, поскольку показывало реальное положение дел в некогда победоносной германской армии, когда впервые наглядно был продемонстрирован образ поверженного врага.

В статье впервые вводятся в научный оборот письма от 2 и 8 февраля 1866 года дворянина Россиенского уезда Ковенской губернии, издателя газеты «Народный голос» Петра Антоновича Юркевича-Литвинова, адресованные императору Александру II.

Публикуемые источники личного происхождения в настоящее время хранятся в Государственном архиве Российской Федерации, фонд 109 (Третье отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии), в деле «Письма писателя Юркевича П. А. (Литвинова) Александру II и шефу жандармов о злоупотреблениях петербургских чиновников, о намерении своем издавать газету “Голос правды сына отечества”, о необходимости открыть в Кронштадте народный театр и справки III отделения о Юркевиче П. А. с приложением печатного экземпляра “Проекта устройства постоянного народного театра в Кронштадте”».

Публикуемые письма позволяют обратить внимание на одну из наиболее значимых форм объективации общественных практик эпохи Великих реформ - стремление мыслящих людей быть услышанными в верхах и наладить прямой диалог с самодержавной властью.

При помощи прямого обращения к императору Александру II представители российской общественности надеялись преодолеть дистанцию между властью и образованным обществом и получить возможность скорректировать отдельные аспекты правительственной политики.

Письма Юркевича-Литвинова развивались в новой стилистике гражданственного дискурса и свидетельствовали о «невероятных отношениях», установившихся между публицистом и монархом в 1866 году и отмеченных многими современниками.

Взгляды публициста, отразившиеся в письмах к императору, выражались в его идейном синкретизме и приверженности консервативно-либеральной ценностной парадигме, в которой представление о монархической власти как символе государственного единства и национальных политических традиций сочеталось с признанием необходимости дальнейшего реформирования политических и социально-экономических устоев в стране.

В статье проведен критический анализ историографического стереотипа об осведомленности ближайших соратников Е. И. Пугачева в его самозванстве. С этой целью сопоставлены и систематизированы материалы допросов первых сподвижников Пугачева, главным образом показания атамана И. Н. Зарубина.

Выдвинута и обоснована гипотеза о том, что яицкие казаки сразу поверили, будто Пугачев - действительно император Петр III. Показано, что только по этой причине первые сторонники изъявили готовность оказать ему полную поддержку в борьбе за права и вольности яицкого казачества.

Статья посвящена рассмотрению видов наказаний для чиновников в Птолемеевском Египте, а также характеристике социокультурного облика чиновников через призму наказаний. Автор рассматривает царские указы эпохи Птолемеев, такие как «Инструкция эконому», «Розеттский декрет» и «Податной Устав Птолемея Филадельфа» для выявления правонарушений в среде чиновников. Автор заключает, что особое внимание в документах Птолемеи уделяли характеристике деятельности чиновников, занятых в экономической сфере. Автор статьи приходит к выводу, что наказания в Птолемеевском Египте были разными, что зависело от характера и тяжести того или иного правонарушения. Исследуя царские указы, автор делает вывод, что в большинстве случаев указанные документы носили для чиновников рекомендательный для исполнения характер, а не обязательный. Такой вывод вытекает из формулировки положений указов, где Птолемеи описывают надлежащее выполнение чиновниками своих должностных обязанностей. В данных документах присутствует в большинстве случаев лишь угроза лишить чиновников царского доверия в случае, если будут недостачи, сокрытие товаров от учета для царской казны или личное обогащение за счет своего служебного положения. Среди наиболее частых наказаний упоминаются штрафы, которые применялись к чиновникам, ответственным за пополнение царской казны, но по разным причинам злоупотреблявшим своим служебным положением. В ряде случаев в документах фигурирует смертная казнь как самое тяжкое наказание для чиновника. Автор приходит к выводу, что смертная казнь применялась при возможных преступлениях против царской казны, также она имела место в случаях нарушений положений царских указов. Также к смертной казни, возможно, могли приговариваться чиновники, представлявшие политическую оппозицию Птолемеям. Автор также уделяет внимание связи между наказаниями и общественным восприятием чиновников. Рассмотрение наказаний позволяет лучше понять социокультурный контекст Птолемеевского Египта и раскрыть особенности служебной деятельности и поведения чиновников.

Исследуются особенности освещения немецких колхозов в районной русскоязычной периодической печати в середине 1930-х годов. В качестве источника была использована газета Ленинградского Пригородного района «Социалистический пригород». Выяснено, что в большинстве газетных публикаций немецкие колхозы характеризуются в качестве образцовопоказательных сельскохозяйственных организаций, прошедших определённый путь — от систематического отставания до передовых экономических позиций в районе. Установлено, что первоначальное отставание немецких колхозов печатные органы связывали с целенаправленным вредительством «классово-чуждых элементов», которые, по мнению авторов статей, мешали национальным колхозам развиваться и успешно выполнять норму, зафиксированную в плановых показателях. Сооается, что экономические успехи немецких колхозов связывались с целенаправленной деятельностью немецкой бедноты и советско-партийных органов по очищению колхозов от «кулаков» и энтузиазмом отдельных немецких крестьян. Отмечается, что в совокупности с другими видами источников районная периодическая печать позволяет воссоздать полную и целостную картину социально-экономической модернизации немецкой деревни в 1930-е годы.

В работе рассмотрен процесс образования и последующего развития выселков как одного из типов сельских населенных пунктов, входивших в структуру сети поселений Тобольского округа (уезда). На основе анализа «Списков населенных мест», выступивших в качестве базового источника исследования, по пяти временным срезам (за 1869, 1893, 1903, 1909 и 1926 годы) прослежена динамика численности выселков, определена их доля в общем числе поселений округа. Подсчитано количество вновь возникших селений данного статуса по сравнению с каждым предшествующим взятым для сравнения периодом, установлена их средняя величина (дворность и людность). Сделан вывод о том, что практика выселения из «материнских» селений и образования выселков получила распространение преимущественно среди русского старожильческого населения и переселенцев. Сообщается, что примерно треть возникших в 1860-е годы выселков к 1920- м годам исчезла с карты Тобольского уезда, а бОльшая часть тех выселков, которые продолжили свое существование, получила статус деревень. Благоприятными факторами, обеспечивающими дальнейшее существование выселков, названы расположение на почтовом или земском тракте, наличие источника водоснабжения, близость к селениям, выступающим местными торгово-промышленными центрами, экономическая мощность хозяйств крестьян, переехавших из родового селения для обустройства на пустопорожних землях.

Статья находится в предметном поле двух интенсивно развивающихся направлений историографии — истории университетов и исторической памяти. Проведено исследование практик празднования университетских годовщин и юбилеев Петроградского (Ленинградского) университета в раннее советское время. В качестве источников привлекаются материалы прессы, эго-документы, делопроизводственная документация, связанная подготовкой празднования университетских годовщин, в частности юбилеев Петроградского (Ленинградского) университета 1919, 1929, 1939 и 1944 годов. Показано, что сценарии и характер юбилейных мероприятий менялись под воздействием политики памяти, проводимой властями. Подчеркивается, что с течением времени годовщины стали для его профессоров и студентов еще одним праздником «красного календаря». Рассматривается тема использования университетом юбилейных торжеств в корпоративных целях. Авторы приходят к выводу о том, что представители администрации и профессуры успешно использовали юбилеи в качестве поводов для привлечения внимания властей к проблемам высшего учебного заведения. Авторы останавливаются на проблеме влияния юбилейной традиции на историографию университета. Показано, что к концу 1930- х — началу 1940-х годов в ходе празднования университетских годовщин сформировался новый «советский» взгляд на историю Санкт-Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета, ставший основой для продолжения исследований в этой области.

Исследование посвящено роли института Далай-лам в политическом процессе Монголии как в исторической ретроспективе, так и в рамках текущих событий. Цель статьи заключается в выявлении основных факторов присутствия Далай-ламы в общественно-политической жизни Монголии. В концептуально-методологическом плане исследование опирается на теорию постсекулярного общества. Источниковой базой исследования выступили нормативно-правовые акты Монголии, данные общенациональной переписи, результаты социологических опросов, публикации монгольских, российских, западных СМИ, в той или иной степени затрагивающих отношения государства, общества и религии. Авторы исходят из того, что современная Монголия представляет собой яркий пример постсекулярного общества. Отмечается, что отказ от политики государственного атеизма и феномен «буддийского возрождения» определили высокую степень переплетения религиозных и нерелигиозных институтов. Фигура Далай-ламы XIV рассматривается как один из важных участников этих процессов. Установлено, что основными факторами вовлечения Далай-ламы в общественно-политические процессы Монголии являются его высокий религиозный авторитет среди верующих, легитимация монгольских перерожденцев, образ «демократического лидера». К факторам, сдерживающим влияние Далай-ламы, отнесены значительный сегмент нерелигиозно настроенных граждан Монголии, риски ухудшения отношений с КНР, тенденции национализации буддийской сангхи Монголии.

На материалах Пермской губернии рассматриваются динамика, социальная окраска, причины и особенности противоправной активности в лесном секторе горнозаводского Урала в 1870-х — начале 1890-х годов. На основе выявленных статистических данных сделан вывод о высоком уровне преступности, связанной с похищением и повреждением древесных ресурсов. Показано, что тенденция к росту числа подобных правонарушений привела к ужесточению государственной правоохранительной политики в данной сфере в годы правления Александра III. При этом отмечается, что наиболее опасные преступления в лесном секторе, выделенные в сферу компетенции общих судебных учреждений (массовое сопротивление лесной страже, угроза оружием сотрудникам горнолесного ведомства и др.), были относительно редкими. Впервые осуществлен анализ сословной, гендерной и возрастной структуры контингента осужденных за нарушения положений уставов о казенных лесах. На микроуровне показаны реалии уральской лесной преступности и борьбы с ней. На основе материалов периодической печати, делопроизводственной и судебно-следственной документации обосновывается вывод о том, что распространенность хищений леса в горнозаводском регионе являлась следствием нерешенных вопросов в сфере государственного регулирования лесных отношений и иных проблем (безработица, бедность, недоступность насущных ресурсов). С точки зрения автора, значительная часть случаев нарушения лесного законодательства на Урале во второй половине XIX века может быть охарактеризована как социальная преступность.