SCI Библиотека

Суть послания, которое излагал президент Турецкой Республики Р. Т. Эрдоган совместно с президентом Турецкой Республики Северного Кипра (ТРСК) Э. Татаром сводится к следующему: решением кипрского вопроса может быть лишь формула двух государств, опирающихся на равный суверенитет.

В данной статье автор рассматривает отношения Турции и Израиля в динамике с учетом существующих проблем в урегулировании палестино-израильского конфликта и на фоне открытия богатых месторождений в Восточном Средиземноморье. Отмечается, что в период правления Партии справедливости и развития турецко-израильские отношения представляются чередой кризисов и периодов восстановления отношений. Политические разногласия по большинству региональных вопросов сочетаются с плодотворным экономическим сотрудничеством между странами.

В статье делается вывод о многогранности внешней политики, которую проводит Анкара в связи с российско-украинским конфликтом. По мнению экспертов, использование украинского кризиса позволило Турции претендовать на статус международного игрока гораздо более высокого уровня, чем допускают ее фактические возможности. Несмотря на углубляющиеся российско-турецкие разногласия в связи с украинским кризисом, Турция продолжает сохранять равноудаленность от России и Запада. Закрытие в период специальной военной операции черноморских проливов показывает, по мнению российских политологов, субъектность и роль турецкого государства в региональном конфликте и в политике Черноморского региона, который сейчас относится к наиболее важным в мире. Следует сделать вывод, что все стороны конфликта на Украине ценят Турцию как «проливную» державу, с которой они могут могу иметь диалог.

Введение. Для института уголовной ответственности индивида характерен ряд принципов, характеризующих и уточняющих его международноправовое содержание. В данной статье научное внимание сконцентрировано на принципе запрета повторного осуждения лица за одно и то же преступление (ne bis in idem). В контексте исследования представляется целесообразным рассмотреть не только процесс закрепления на международно-правовом уровне указанного принципа, но и особенности его содержания, правовой природы, а также выявить те проблемы, которые возникают в ходе правоприменительной практики. С учетом появления органов международного уголовного правосудия, функционирующих наряду с национальными судебными системами, вопрос о риске повторного привлечения к ответственности лица приобретает особую значимость.

Материалы и методы. В основе проведенного исследования лежат следующие общенаучные и специальные методы познания: системный, сравнительноправовой, историко-правовой, метод логического и структурного анализа.

Результаты исследования. Проведенный анализ международно-правовой основы регулирования, доктринальных исследований и правоприменительной практики позволил выявить различия в содержании принципа ne bis in idem в учредительных актах органов международного уголовного правосудия ad hoc и в Римском статуте Международного уголовного суда. Обозначены проблемы применения принципа ne bis in idem в практике МУС в деле Ж. Катанга, конкретно, в контексте толкования Судом ст. 108 Римского статута, что позволяет сделать о фактическом нарушении указанного принципа.

Обсуждение и заключение. Анализ юридической основы принципа nе bis in idem дает основание для констатации, что безусловный характер он имеет только в рамках юрисдикции одного государства, но не распространяется автоматически на решения, вынесенные иностранными судебными органами. Что касается международного уголовного правосудия – здесь принцип nе bis in idem в большей степени имеет роль регулятора, определяющего выбор в пользу юрисдикции той или иной юрисдикции, нежели гаранта защиты прав обвиняемого.

Введение. В статье рассматриваются подходы к применению подходов гибкой интеграции в Евразийском экономическом союзе (далее – ЕАЭС), с учетом опыта правоприменения указанных подходов в Европейском союзе. Авторы прослеживают историю эволюции правового регулирования в контексте гибкой интеграции ЕС в сравнительно-правовом аспекте с регулированием ЕАЭС. В рамках исследования авторы выделяют основные способы применения гибкой интеграции в рамках права ЕАЭС, особо обращая внимание на роль национального регулирования и соответствующих организационно-правовых механизмов, которые могут быть применены для достижения целей, предусмотренных договором, учредившим ЕАЭС.

Материалы и методы. В ходе написания работы применялась совокупность общенаучных, формального-логических методов (включая методы познания, описания, анализа, индукции, дедукции, сравнения, аналогии, систематизации, моделирования) и специальных методов (формально-юридический, исторический, сравнительно-правовой, структурно-юридический методы; метод контент-анализа и др.).

Результаты исследования. Анализ законодательства ЕС и ЕАЭС выявил разноплановость подходов к возможности реализации механизмов гибкой интеграции. С одной стороны, ЕС, имея более длинную историю развития правового регулирования интеграционных процессов, имеет закрепленные в актах первичного права инструментах гибкой интеграции (например, механизм продвинутого сотрудничества). С другой стороны, отсутствие аналогичной базы в системе права ЕАЭС компенсируется иными механизмами права ЕАЭС.

Обсуждение и заключение. Исследование показало, что механизмы гибкой интеграции составляют важную основу развития интеграции в ЕС и ЕАЭС. Несмотря на отсутствие единообразия организационно-правовых механизмов, целевое значение остается сходным в части формирования наднационального регулирования посредством методов унификации и гармонизации. ЕАЭС, являясь перспективным объединением, имеет большие возможности и сферы для применения гибкой интеграции.

Введение. Понятие реадмиссии как одной из форм предупреждения незаконной миграции связано с сотрудничеством государств, имеющим целью прекратить пребывание на своей территории иностранных граждан, въехавших и/или находящихся там с нарушением действующих иммиграционных правовых норм. Принимающая сторона также распространяет действие договоров о реадмиссии на граждан третьих государств, которые прибыли с территории запрашиваемого государства. Особое значение имеет перечень оснований, закрепленных в международном праве, которые в принципе отменяют реадмиссию, связаны с содержанием универсальных и региональных стандартов защиты прав человека и представляют собой определенные международно-правовые обязательства государств.

Материалы и методы. В качестве материалов используются нормативно-правовые акты, ряд российских и зарубежных научных трудов, где изучается институт реадмиссии. Методологическая база представлена методами научного анализа и синтеза, формальной логики, сравнительного правоведения.

Результаты исследования. Международно-правовой институт реадмиссии предполагает наличие взаимных обязательств государств по идентификации личности и установлению гражданства незаконных мигрантов, предоставлению соответствующих документов, направлению запросов, содержанию таких лиц в специально отведенном для этого месте, приему собственных граждан и лиц, обладающих постоянным проживанием или осуществивших транзит по территории сторон. Получают все большее распространение двусторонние типовые соглашения по реадмиссии. Представляется, что принятие регионального международного договора о реадмиссии на уровне СНГ способствовало бы унификации ее правового определения и процедур, так как уже сложилось модельное законодательство в указанной сфере.

Обсуждение и заключение. Российская Федерация активно участвует в расширении двусторонних соглашений о реадмиссии как с государствамиучастниками СНГ, так и с европейскими и азиатскими странами. Одновременно порядок осуществления реадмиссии нашел свое закрепление в российском иммиграционном законодательстве. Эффективность реадмиссии в качестве правового средства предупреждения незаконной миграции связана также с реализацией совместных региональных программ государств, направленных на обеспечение условий, которые позволяют контролировать въезд, пребывание, выезд, транзит и цели присутствия иностранных граждан на территории принимающей стороны.

ВВЕДЕНИЕ. Международная унификация норм, регулирующих морские перевозки груза, имела и имеет важное значение. Несмотря на все трудности в осуществлении общих задач сближения норм национального законодательства, обусловленные историческими, экономическими и политическими причинами, а также разными подходами к процедуре принятия, ратификации и вступлению в силу международных правовых актов, в сфере международных морских перевозок принимаются и вступают в силу конвенции, которые оказывают влияние на развитие торговых связей и торговых отношений. Современный рынок товаров и услуг требует использовать преимущества новой экономики, проявляющиеся во внедрении цифровых технологий, составной частью которых являются электронные способы взаимосвязей, включая электронные транспортные документы. Наиболее важным транспортным документом в торговом мореплавании является электронный коносамент. Проблема правового обеспечения выдачи коносамента в электронной форме, передачи зафиксированных в нем имущественных прав должна решаться в цифровом пространстве российской и зарубежной экономики. Развитие цифровой экономики не остановить, правовое регулирование отношений по оформлению договора морской перевозки груза должно соответствовать ее поступательному движению.

МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ. Материалами исследования являются международные конвенции, типовые международные документы, предписания иностранных и национальных законов и других правовых актов. Многообразие методов, используемых для написания научного исследования, проявляется в различного рода технических и юридических приемах познания, каковыми являются аналитический анализ, синтез, индукция, дедукция, формально-юридические способы общенаучной методологии.

РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ. Проведенное научное и практическое исследование позволило понять необходимость внедрения новых форм транспортных документов в международном торговом мореплавании и показать пути и способы реализации норм международных конвенций и национальных законов для достижения поставленной цели. Впервые на международном уровне предписания об электронных транспортных документах были зафиксированы в конвенции, получившей название Роттердамские правила. Однако конвенция не вступила в силу, ее положения требуют развития в национальном законодательстве. Коносамент относится к категории ценных бумаг, и его использование в электронной форме требует осмысления всех правовых конструкций, которые определяют его правовой статус и возможности передачи имущественных прав, воплощенных в этом транспортном документе, а также возможности осуществления товарораспорядительной функции коносамента.

ОБСУЖДЕНИЯ И ВЫВОДЫ. Автор настоящего научного исследования приходит к выводу о том, что появление международных конвенций, типовых законов, иностранных и национальных правовых норм неизбежно приводит к необходимости правового обеспечения международной торговли новыми формами транспортных документов, каковыми являются электронные коносаменты. В статье приводятся мнения ученых и практиков, в том числе зарубежных, об использовании электронного коносамента при оформлении договора морской перевозки груза. Показаны некоторые новеллы российского и иностранного законодательства, способствующие решению вопроса о передаче прав на товар, переданный грузоотправителем перевозчику, зафиксированные в электронной форме. Решение проблемы возможно с использованием цифрового права и цифровой экономики. Потребуется правовое переосмысление способов передачи имущественных прав и обеспечение безопасности осуществления имущественных прав законного владельца груза (товара). Правовые нормы об электронном коносаменте должны развиваться. Возможно создание специальной правовой конструкции электронного коносамента, соответствующей требованиям и задачам цифрового права. В связи с этим возможны изменения в гражданском законодательстве Российской Федерации (РФ), включая Кодекс торгового мореплавания РФ (КТМ РФ). Правовая природа коносамента отличается от правовой природы других ценных бумаг: она отражает не только принципы и постулаты гражданского права РФ, но и находится в объяснимом соответствии с правом торгового мореплавания, регулирующим отношения по морской перевозке груза. В свою очередь правоотношения по морской перевозке груза, особенно осуществляемой в заграничном сообщении, подвержены влиянию международных конвенций, договоров и соглашений. Влияние и значение международных конвенций, соглашений и международных договоров огромно, имплементация предписаний этих международных актов осуществляется разными правовыми способами. В статье показано влияние предписаний об электронных транспортных документах, содержащихся в Конвенции Организации Объединенных Наций (ООН) о договорах полностью или частично морской международной перевозки грузов 2008 г. (Роттердамских правилах).

ВВЕДЕНИЕ. В статье рассматривается вопрос о таком распространенном в практике общения на международных «космических» площадках понятии, как «космический мусор», в частности, о том, что с точки зрения норм международного космического права (МКП) представляет собой данное словосочетание, введенное в международный оборот еще в 70‒90-е годы прошлого столетия при обсуждении создаваемой им проблемы засорения околоземного пространства.

МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ. Материалом для исследования являются договоры МКП, Венская конвенция о праве международных договоров 1969 г., резолюции Генеральной Ассамблеи Организации Объединенных Наций (ООН), доклады Комитета ООН по мирному использованию космического пространства, а также его Юридического и Научно-технического подкомитетов, выступления представителей делегаций на сессиях, труды российских и зарубежных ученых, материалы международных структур, в частности Межагентского координационного комитета по космическому мусору, нормативные акты США. Проводя сравнительный анализ нормативных и иных документов названных структур, а также отдельных положений международных договоров (с учетом их понятийного и словарно-терминологического содержания) автор использует общенаучный метод познания.

РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ. Нынешнее усиление интереса к вопросу активного удаления «космического мусора» выявило необходимость выяснения международно-правовой основы возникновения и использования данного понятия для дальнейших возможных практических и международно-правовых действий, направленных на решение проблем, связанных с таким удалением. Отмечается отсутствие единообразия в использовании терминов и словосочетаний по исследуемой проблематике, рассматриваются определения «космического мусора», разработанные без должного учета применимых норм международного космического права, а также даются нормативные пояснения статуса документов, принимаемых в данной области различными международными структурами и организациями.

ОБСУЖДЕНИЕ И ВЫВОДЫ. Оценивая существующее в настоящее время положение дел в вопросах загрязненности околоземного космического пространства, можно отметить, что вопрос активного удаления «космического мусора» следует решать в контексте обеспечения безопасного доступа в космос, который представляет собой составную часть триединой проблемы управления космическим движением, регулирование которого становится насущной проблемой и требует разработки общепризнанного юридически-обязательного международного договора.

ВВЕДЕНИЕ. В данной статье подробно проанализированы наиболее актуальные положения норм международного частного права в морских перевозках грузов – Гаагских, Гааго-Висбийских, Гамбургских и Роттердамских правил. Исследуется развитие морских конвенций о перевозках грузов морем от минимальных стандартов, устанавливающих обязательства и ответственность перевозчика, до подробно унифицированных правовых систем, регулирующих коносаментные перевозки. Анализируется развитие регулирования важнейших институтов: ответственности и обязанностей перевозчика, ответственности грузоотправителя; новеллы о транспортных записях.

МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ. Особое место в исследовании уделено проведению сравнительного анализа, выявлению различий между положениями морских конвенций о грузоперевозках, а также изучению основных достоинств и недостатков конвенционного закрепления основных правил, направленных на урегулирование отношений по трансграничной грузоперевозке морем.

РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЙ. Эволюция положений морских конвенций демонстрирует их модернизацию в каждом следующем варианте с тенденцией к расширению сферы территориального и предметного применения, включающей регулирование таких важнейших в сфере международных перевозок областей как ответственность перевозчика и переход бремени доказывания, детализацию регламентирования использования коносаментов. Обоснован тезис, что взаимное cосуществование трех международных режимов регулирования морских перевозок (Гаагских, Гааго-Висбийских и Гамбургских правил) нарушило его единообразие. Реализация положений Роттердамской конвенции, содержащих подробную регламентацию всех сторон договора морской перевозки груза, в перспективе будет способствовать заполнению правовых пробелов, которые до этого времени восполнялись нормами национального законодательства, что, в свою очередь, приводило к различиям между правовыми нормами отдельных стран и к значительному числу судебных разбирательств. Обоснован вывод, что для решения проблемы международно-правовых коллизий необходимо достижение консенсуса по поводу ратификации международного акта, который бы унифицировал правила международной морской перевозки грузов. Для суверенных государств при этом актуальным является принятие таких нормативно-правовых актов, которые будут защищать интересы соответствующих перевозчиков, а также возможность ратификации конвенций с оговорками и изъятиями.

ОБСУЖДЕНИЕ И ВЫВОДЫ. В исследовании обосновывается вывод о необходимости совершенствования спорных норм национального законодательства и восполнения лакун, вследствие наличия которых возникают судебные разбирательства, и включении норм современных международных морских конвенций, содержащих актуальные и полезные для участников данных правоотношений положения, в законодательство Российской Федерации, с учетом механизма влияния зарубежного права на контрактные и внедоговорные отношения между юридическими и физическими лицами, а также на основе соблюдения баланса интересов крупных судоходных и грузовладельческих компаний России.

ВВЕДЕНИЕ. Предметом настоящего исследования являются достижения (результаты) технологий, а точнее – продукты с искусственным интеллектом (ИИ) (интеллектуальная машина; интеллектуальная компьютерная программа и др.) и их влияние на реализацию прав человека через призму человеческого разума и в контексте международно-правового измерения, включая правозащитное измерение.

МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ. Научное исследование основано на работах как российских, так и зарубежных специалистов в области права, международного права, международного права прав человека, а также специалистов в области регулирования и использования продуктов искусственного интеллекта. Проанализированы документы и материалы международных организаций, прежде всего Организации Объединенных Наций (ООН), а также национальные правовые акты Российской Федерации. При подготовке исследования использовались общенаучные, сравнительно-правовые и специально-юридические методы.

РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ. В рамках проведенного исследования авторы погружаются в понятие самого термина «искусственный интеллект» и приходят к выводу, что несмотря на его широкое использование специалистами в различных областях, единого определения этого термина на данный момент не существует. Авторы проанализировали национальную правовую базу Российской Федерации, прямо или косвенно регулирующую использование продуктов ИИ, а также международно-правовые достижения в регулировании данной сферы (прежде всего на универсальном (ООН) и интеграционном (Европейский союз) уровнях), уделив особое внимание реализации и соблюдению прав и свобод человека.

ОБСУЖДЕНИЕ И ВЫВОДЫ. Авторы пришли к выводу, что природа влияния ИИ на реализацию прав человека двойственна. Уже на начальном этапе определения правового режима разработки и использования продуктов ИИ закладываются слабые механизмы контроля и ответственности в этой сфере. Возникает вопрос: какой правовой режим предпочтительнее для государств, чьи корпорации лидируют в разработке продуктов ИИ. Несмотря на существующие международные механизмы правового регулирования, эта защита все еще недостаточна.