SCI Библиотека

Актуальность: в кругу множества ключевых проблем, характеризующих современный процесс глобализации международных отношений, особое значение приобретают угрозы и вызовы, являющиеся производными от организованной преступности, компонентом которой является деструктивная деятельность, основанная на идеологии радикализма и корреспондирующими ей противоправными проявлениями терроризма, сепаратизма, а также различными ипостасями экстремизма, включая фанатизм и религиозный экстремизм. Отмеченное обстоятельство способствует уточнению новой конфигурации отдельных аспектов международного права, в их региональном выражении. С позиций национальных интересов Российской Федерации и с учетом отмеченного контекста, особого внимания заслуживает опыт борьбы с идеями радикализма, воплощенном в терроризме, экстремизме и сепаратизме в странах Центральной Азии, являющихся государствами-участниками Шанхайской организации сотрудничества (далее – ШОС). Выступая в качестве первостепенной угрозы государственному суверенитету указанных стран, включая посягательство на соблюдение в пределах их территории прав человека, радикальные по своей сути явления терроризма, экстремизма и сепаратизма: во-первых, порождают барьеры на пути поддержания в обществе должного уровня различных форм стабильности; во-вторых, способствуют дезорганизации существующей парадигмы международного мира и безопасности. Отмеченный факт подтверждает целесообразность консолидации усилий в области международно-правового регулирования предметного поля противодействия радикальным действиям террористов, экстремистов и сепаратистов в Центрально-Азиатском регионе. При этом действенность кумулятивного эффекта по указанному направлению обеспечивается посредством объединенных действий всех государств-участников ШОС. Указанные аргументы свидетельствуют об актуальности проведения анализа международно-правового опыта борьбы с идеологией радикальных настроений и воплощения этого опыта на практике, осуществляемого во исполнение миссии сотрудничества в формате ШОС. Цель: выявить опыт наиболее значимых направлений международно-правового регулирования в области противодействия терроризму, экстремизму и сепаратизму, квинтэссенция которых базируется на внедрении в сознание общества и личности радикальных идей трансформации сложившегося миропорядка и государственного устройства. Методы: основа данного исследования акцентирована на применении совокупности общенаучных методов, включая анализ, синтез, индукцию и дедукцию. Наряду с отмеченным, авторами применены познавательные методы эвристики, аксиологии и метод контент-анализа. Результаты: в публикации представлен анализ наиболее значимых документов, положения которых касаются путей решения сущностных вопросов, сопряженных с необходимостью координации международно-правовых усилий по поддержанию стабильного мира в государствах Центральной Азии, с опорой на возможности ШОС. Кроме того, авторы заключают о важности учета активизации радикалов в части задействования ими потенциала современных технологий цифрового мира, что безусловно требует новых решений в области международноправовой регламентации противодействия терроризму, экстремизму и сепаратизму в государствах рассматриваемого региона. Выводы и заключения: материалы представленной публикации свидетельствуют о сформированности нормативно-правовой модели международного значения, ориентированной на противодействие по линии ШОС деструктивному проявлению терроризма, экстремизма и сепаратизма в странах Центральной Азии, и требующей перманентной корректировки, исходя из постоянного обновления массива существующих вызовов и угроз в исследуемой области межгосударственных отношений.

В статье анализируются проблемные вопросы квалификации преступлений диверсионного характера в уголовном законодательстве зарубежных стран. В частности, рассматриваются особенности квалификации преступлений при назначении уголовной ответственности за совершение диверсии и различные подходы зарубежных законодателей к формированию понятия «диверсия»; проводится сравнительный анализ признаков, характеризующих состав преступления в виде диверсии в уголовном законодательстве зарубежных стран. По итогам проведенного исследования сделан вывод об отсутствии единого подхода к квалификации данной категории преступлений.

Автор рассматривает значимые для тайной полиции основные этапы зарождения и развития данного правоохранительного органа Югославии: от создания Отдела по защите народа, через реформирование службы после Брионского пленума ЦК Союза коммунистов Югославии (1966 г.) и изгнания Александра Ранковича со всех государственных постов, до развала социалистического государства после смерти Иосипа Броз Тито. Представлен библиографический обзор российской и сербской литературы по теме исследования.

В статье рассматриваются ключевые вопросы, связанные с особенностями правового и пенитенциарного противодействия преступным проявлениям экстремистского толка, основанных на идеях радикализма и совершаемых в отечественных пенитенциарных учреждениях осужденными и лицами, находящимися под стражей, с использованием средств связи и запрещенных материалов. Анализируются проблемы, возникающие при квалификации и назначении наказания за деяния рассматриваемой категории, поскольку диапазон судейского усмотрения достаточно широк и варьируется с учетом оспариваемых сомнений в мотивах, умысле в пропаганде и публичном демонстрировании материалов или участии виновного в преступной группе. Авторами статьи подготовлены предложения по совершенствованию нормативных правовых актов в исследуемой сфере общественных отношений.

Предмет исследования: нормы национального и международного законодательства, закрепляющие понятие «терроризм», определение понятия «терроризм» различных авторов.
Цель исследования: выработка единого подхода к пониманию сущности современного терроризма с правовой точки зрения.
Методы и объекты исследования: в статье использованы такие общенаучные методы исследования, как обобщение, анализ и синтез, сравнение, конкретизация.

Основные результаты исследования. Терроризм – это публичная общественно опасная деятельность, посягающая на общественную или (и) национальную безопасность, заключается в запугивании населения, провокации военного конфликта, международного осложнения любыми способами, предусмотренными нормами национального или (и) международного законодательства, и имеет целью оказать влияние на принятие решений международной организацией, органами публичной власти и их должностными лицами, иными организациями, выполняющими публичные функции, или привлечение внимания общественности к определенным политическим, религиозным или другим взглядам террористических объединений.

Введение. Статья посвящена рассмотрению вопросов актуализации действующего антитеррористического законодательства. С учетом роста террористической активности в последние десятилетия как в мире, так в Российской Федерации, эффективность применения уголовно-правовых норм и их актуализация в соответствии с новыми угрозами является одним из основополагающих факторов противодействия терроризму.

Методы. В ходе исследования были использованы различные научные методы: системный анализ, критический анализ, формально-логический метод, метод правового моделирования.

Результаты. Проанализировано содержание диспозиции статьи 205 Уголовного кодекса Российской Федерации, выявлены коллизии данной правовой нормы. Законодатель одновременно применяет понятия «действия» и «деяния», что приводит к проблемам в правоприменительной практике.

Проведено исследование способов совершения террористического акта и установлено, что данное преступление может быть совершено как в форме действия, так и бездействия. Предлагается внесение изменений в диспозицию части 1 ст. 205 УК РФ, заменив слова «иные действия» на «иные деяния», а также заменив в примечании к статье 205 УК РФ слова «в действиях» на слова «в деяниях».

В ходе исследования выявлено несоответствие уголовно-правовой нормы статьи 205 УК РФ, где применяется термин «органы власти», и нормы Федерального закона «О противодействии терроризму», где используется словосочетание «органами государственной власти, органами местного самоуправления».

Проведен анализ использования понятия «органы власти» и установлено, что оно не имеет легальной дефиниции.

В целях унификации российского антитеррористического законодательства и приведения его в соответствие с современными реалиями предлагается конкретизировать содержание диспозиции статьи 205 Уголовного кодекса Российской Федерации, заменив словосочетание «органов власти» на слова «органов государственной власти, органов местного самоуправления».

В статье проводится комплексный анализ социально-правовых предпосылок, а также основанного на них уголовно-правового подхода к установлению новых составов преступлений, обеспечивающих нормальное состояние обороноспособности и защищенности экономической составляющей безопасности Российской Федерации. Делается общий анализ используемого законодательного подхода к дифференциации уголовной ответственности за преступления диверсионной направленности, предусмотренные в статьях 281, 281.1, 281.2 и 281.3 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее – УК РФ). Автором отмечаются недостатки правового регулирования в рассматриваемой области в части отсутствия ответственности за публичные призывы к осуществлению диверсионной деятельности. Предлагается подход к совершенствованию законодательства в данной области.

В статье описывается терминологический аппарат, используемый при характеристике террористических угроз: критический анализ и направления совершенствования

В статье описывается Особенности уголовно-правового регулирования ответственности за преступления диверсионной направленности по законодательству некоторых зарубежных стран

В данной автором исследована проблема, которая возникает с квалификацией преступлений, связанных с финансированием терроризма и финансированием незаконного вооруженного формирования. В статье выявлен факт того, что при совершении лицом действий, направленных на финансирование незаконного вооруженного формирования, приводит к необходимости дополнительно квалифицировать действия лица по ч.1.1 ст. 205.1 как финансирование терроризма и ч.1 ст. 208 УК РФ, как финансирование незаконного вооруженного формирования. Такое положение приводит к нарушению ч. 2 ст. 6 УК РФ и ст. 50 Конституции РФ, согласно которых никто не может нести уголовную ответственность дважды за одно и тоже преступление. В связи с чем, автором предлагается внести изменения в Уголовный кодекс РФ с целью устранения нарушений.