В статье рассматриваются названия населенных пунктов Южной (Олонецкой) Карелии, где последние несколько столетий бо́льшая часть населения говорит на ливвиковском наречии карельского языка. Автором отмечено, что на ранних этапах освоения региона карелами-ливвиками формирование поселенческой системы определялось физико-географическими условиями и типом практикуемого населением хозяйства. Важнейшую роль здесь сыграло то, что Южная Карелия богата озерами и реками, поэтому первоначально деревни карелов-ливвиков находились главным образом на берегах водоемов. С XVIII в. начинается освоение не связанных с водоемами возвышенностей, в связи с чем появляются населенные пункты «сележного» типа. Главное внимание в статье уделено типам сельских поселений у карелов-ливвиков и структурным особенностям их ойконимии. В однокомпонентных названиях наиболее частотными оказываются ойконимы с l-овым формантом, восходящие, как правило, к антропонимам; реже используются отантропонимные модели без форманта и с формантами -(i)ne, -sto, рус. -ово, -щина. Среди остальных ойконимов наибольшей продуктивностью обладают названия, образованные на основе географических терминов pogostu ‘село с церковью’, kylä и hieru ‘деревня’; выявлен также ряд терминов для обозначения малодворных поселений и хуторов: kodi, kondu, perti, taloi; карельские термины, восходящие к рус. мыза, хутор. В статье анализируются причины различной продуктивности ойконимов с этими компонентами, рассматриваются вопросы хронологии их вхождения в топонимическую систему, обосновывается включение в данный ряд реконструированных по топонимическим данным лексем *moiživo и *tula, служивших предположительно для обозначения малодворных поселений и хуторов. По мнению автора, кульминация формирования поселенческой системы в Южной Карелии приходится на первую треть XX в., однако далее, с коллективизацией и последовавшими за ней репрессиями, начала происходить деградация поселенческой системы, финалом которой стала ликвидация «неперспективных» деревень в 1960-1970-е гг.
Русское название эрзи и мокши мордва (с XII в.) является экзоэтнонимом и не имеет источника в мордовских языках. Распространенное мнение об образовании его с помощью русского собирательного суффикса -ва не соответствует действительности: такого суффикса, который бы сочетался с именными основами, в древнерусском языке, по всей видимости, не существовало. Грамматический анализ рус. мордва позволяет прийти к выводу о том, что форма возникла в рамках парадигмы склонения существительных на *-ū из первоначального этнотопонима *морды. Ранние фиксации этого слова - топоним Μορδία у Константина Багрянородного (X в.) и этноним Mordens (< гот. *mordja-/*mordi-) у Иордана (VI в., информация IV в.) - также подтверждают прототип *mordi-, который принято возводить к иран. *marta-/*mart(i)i̯a- ‘человек, смертный’, но конкретные пути заимствования иранского слова остаются неясными. Этнонимическая модель «‘человек, люди’ → автоэтноним» для обществ, стоящих на стадии раннего политогенеза, непродуктивна, и в иранской ономастике *marta- в чистом виде как этноним никогда не использовалось. Источником рассматриваемых слов является иранский этноним (изначально, возможно, соционим) *må̄rdi-: ав. marəδa-, Μάρδοι / Ἄμαρδοι античных авторов, букв. «убийца» - название кочевых воинственных иранских племен, живших во второй половине I тыс. до н. э. в Южном и Восточном Прикаспии вплоть до низовьев Амударьи и, вероятно, севернее. Перенос его в Поволжье произошел в первые века н. э. с миграцией воинских групп, оставивших на правобережье Волги ниже устья Оки памятники андреевско-писеральского типа. От этих иранцев этноним (соционим) *må̄rdi- был заимствован готами (Mordens), от них попал к византийцам (Μορδία), а из греческого языка не позднее первых веков II тыс. н. э. - в древнерусский (*морды > мордва).
В популярной форме автор рассказывает о том, как русское слово проникает в различные языки мира. В книге приводятся сведения о первых заимствованиях из русского языка, говорится о тех условиях, которые способствуют проникновению русских слов в языки мира в наши дни. «Читая эту книгу, вы, юные читатели, попадете в далекие, давно ушедшие времена, побываете в разных уголках мира, познакомитесь с разными народами земного шара, найдете на карте мира много русских имен. Но, наблюдая жизнь слова, вы, юные читатели, не уйдете только в далекие времена. Перед вами раскроется современная история слов — русских слов — сигналов новой эпохи, эпохи Великой Октябрьской социалистической революции, Советского государства.»
В книге в популярной и занимательной форме рассказывается об одном из разделов науки о языке — фразеологии. Автор показывает, как интересен мир русской фразеологии, как неразрывно он связан с жизнью народа. Книга, адресованная школьникам, учит вслушиваться в живую русскую речь, зовет в увлекательный мир языка.
«Собираясь в дорогу, прежде всего нужно избрать правильный путь. Правильный…, правый… До XV века русские люди, произнося слово правый, имели в виду не то, что справа от них, а то, что правильно, справедливо, честно. А для того, что находится справа, у них было слово десный, от которого происходит употреблявшееся еще Пушкиным десница ‘правая рука’ (помните — Руслан «в деснице держит меч победный»?). Почему исчезло слово десный? Когда оно исчезло? Где исчезло раньше, в какой области Русской земли? В литературном языке или в устной речи? Почему на смену этому слову пришло слово правый?.. На все такие вопросы отвечает специальная научная дисциплина — история русского языка.»
Учебник по русскому языку для шестиклассников – это как настоящая карта, которая помогает не просто разобраться в правилах, но и научиться выражать свои мысли чётко и красиво. Всё сделано так, чтобы темы, которые кажутся сложными, становились понятнее, и даже пунктуация не вызывала страха. А сколько внимания уделено нормам русского языка! Тут и орфография, и пунктуация, и даже стилистика – всё это подаётся легко и увлекательно. Мне особенно понравилась идея с заданиями-исследованиями и заметками на полях. Представьте, даже обычный урок превращается в увлекательное занятие, где ты не просто повторяешь грамматику, а вдумчиво разбираешься, как русский язык работает на практике. Это не монотонная зубрёжка, а возможность дополнительно обогатить словарный запас и узнать, как устроен текст и его стиль. А ещё тут акцент сделан на тексты из классической и современной литературы – всё выбрано с учётом возраста.
Фото: Бэбиблог Переводчики Пётр Готфридович Ганзен (1846-1930) и его жена Анна Васильевна Ганзен (урожд. Васильева, 1869-1942) внесли неоценимый вклад в дело ознакомления читающей публики в России с произведениями писателей Скандинавии. Сказки Х. К. Андерсена в их переводе публикуются до сих пор, а драмы Х. Ибсена идут на сцене. П. Г. Ганзен познакомил также читателей Дании с книгами писателей России. П. Г. Ганзен в 1846-1881 годах Петер Эмануэль Хансен (Peter Emanuel Hansen) родился в Дании в 1846 г. Сначала он строил свои жизненные планы в расчёте на большую актерскую славу и поступил в Королевский театр. Однако громкий успех не пришёл, и в 1871 г. он разуверился в актёрской профессии, приобрел модную тогда специальность телеграфиста. Датская фирма под названием «Большая скандинавская телеграфная компания» (в России чаще использовали сокращённое название «Сторно») объявила набор телеграфистов на телеграфную линию через Россию и Китай в Японию.
Цель исследования - определить объем значений перфекта констатации состояния в болгарском языке, а также выявить эквивалентность на межъязыковом и переводческом уровнях соответствующим категориям в русском языке. Гипотеза работы заключается в предположении, что перфект констатации состояния может выступать промежуточным звеном между индикативным перфектом и несвидетельскими формами болгарского языка и не имеет полных эквивалентов в русском языке. В рамках сравнительно-сопоставительного анализа рассматриваются отрывки из художественных произведений, содержащие вышеупомянутую форму, и их переводы на русский язык. По итогам работы делается вывод о безэквивалентности перфекта констатации состояния по отношению к русскому языку, а также представляется набор грамматических форм, обладающих схожей семантикой. Результаты исследования могут быть использованы как для дальнейших научных разработок в данной области, так и в качестве готовых переводческих стратегий при работе с текстами на болгарском языке.
Актуальность. Рассмотрена актуальная проблема восприятия русского языка гражданами Республики Экваториальная Гвинея. Был подвергнут анализу уровень знакомства экватогвинейцев с русским языком и культурой, а также их готовности изучать русский как иностранный.
Цель исследования – с помощью анкетирования подвергнуть анализу особенности восприятия жителями Экваториальной Гвинее русского языка, а также обозначить пути преодоления возможных трудностей в изучении экватогвинейцами русского языка как иностранного на начальном этапе. Материалы и методы. Приведены результаты анкетирования, проведенного среди жителей Республики Экваториальная Гвинея и позволившего сформулировать рекомендации по обучению экватогвинейцев русскому языку и формированию у обучающихся позитивного образа России как великой державы. В число респондентов вошли 9 мужчин и 17 женщин в возрасте от 19 до 28 лет.
Результаты. В ходе исследования были выявлены мотивы граждан Республики Экваториальная Гвинея изучать русский язык. Анкетирование показало высокий уровень заинтересованности в изучении иностранных языков, в том числе русского, а также положительное отношение к Российской Федерации, однако позволило вместе с тем выявить почти полное отсутствие у респондентов ассоциаций, связанных с русской культурой. 100 % опрошенных считают необходимым изучать русский язык, поскольку это поможет в их профессиональной деятельности. При этом 19 % респондентов не имеют знаний о русской культуре, что доказывает необходимость ее дальнейшей популяризации. Хотя 69 % респондентов считают русский язык трудным для изучения, они проявляют высокую готовность к его изучению.
Выводы. Теоретическая ценность полученных результатов обусловлена тем, что исследование позволило выявить основные особенности восприятия русского языка жителями Республики Экваториальная Гвинея, которые приступили к его изучению. Практическую значимость представляют как созданная авторами анкета, так и разработанные на основе проведенного анкетирования рекомендации по обучению экватогвинейцев русскому языку
Анализируются заголовки из финского лингвистического журнала «Virittaja» и рецензируемого научного издания «Ученые записки Петрозаводского государственного университета» за период 2010-2024 годов. Цель исследования - выявить общие особенности заголовка финской и российской научной статьи на гуманитарную тематику. Гипотеза исследования заключается в том, что в рамках одного стиля финский и русский заголовки имеют существенные структурные различия. Заголовки отобраны методом сплошной выборки. Материал был проанализирован в трех аспектах: 1) синтаксическая структура заголовков, 2) емкость, 3) насыщенность терминологией. Результаты подтверждают гипотезу. Финский заголовок отличается большим структурным разнообразием, емкостью и лапидарностью, терминологией с более прозрачной внутренней формой по сравнению с заголовком в российской статье. Все эти факторы, однако, приводят к тому, что финскому заголовку свойственна большая смысловая размытость; русский заголовок информативнее, хотя его построение выдержано в строгих рамках. Результаты исследования могут использоваться в стилистике и вносят вклад в изучение заголовков в языках мира; они также могут применяться исследователями для построения заголовков собственных научных статей.