Научный архив: статьи

Объектом исследования выступает китайская традиционная культура в системе национальных «кодов», а предметом - ритуальные практики гендерной идентичности женщины. Цель исследования заключается в выявлении символической архитектуры культурного кода в социально-религиозных практиках трансформации гендерного образа на примере даосского учения «женской алхимии» и традиции бинтования ног. Задачами исследования авторы видят: определение «кода культуры» в системе традиционных китайских ритуалов и обрядов, выявление символов гендерных различий в «женской алхимии» и в традиции «золотых лотосов», описание сакрального значения состояния «сянеи» у женщин; репрезентации гендерной и культурной идентичности в традиции бинтования ступней; символической реконструкции идеального образа «женщины-лотоса». Авторы последовательно раскрывают содержание научной дискуссии по ключевым проблемам темы, на обширном материале научных источников объясняют символическое значение «женской алхимии» как даосской ритуальной практики, также обосновывают связь ритуала «обезглавливания Красного дракона» с древними архетипами «Героя» и «Жертвы»; рассматривают социально-культурную норму бинтования ступней как маркер гендерной идентичности, выявляют архетипическую природу чань цзу в образе сакрального перерождения девочки и символичности ее «умирания». Методологическим базисом исследования стали принципы семиотического анализа культурных явлений в контексте юнгианской концепции архетипов, что обусловило применение методов культур-аналитической теории при выявлении уникальных культурных «кодов», отвечающих за нормативную регуляцию, этику гендерного поведения, следование принятым идеалам и ценностям. В результате исследования авторами получены новые научные положения и доказательства того, что две практики гендерной институционализации - нюй дань и чань цзу - одновременно существуют в китайской традиционной культуре как типы ритуальной трансформации женской природы. Новой является культурологическая интерпретация традиции бинтования ног как практики символического жертвоприношения в ходе инициации девочки и подготовки ее к гендерной роли «жены» и «матери». По-новому обоснована связь ритуального комплекса «женской алхимии» с «оживлением» в коллективной памяти древних архетипов «Дракона», «Жертвы», «Героя» и сакральной символизации «крови» как жизненной энергии сущего. Впервые методом амплификации проведена интерпретация скрытых психодинамических процессов трансформации символики женского гендера и «крови» через обращение к практикам «умирания», «наказания», «вины».

Пиво, как один из наиболее популярных алкогольных напитков, занимает значительное место в социальной и культурной жизни России. Оно не только отражает потребительские предпочтения, но и является важным элементом коллективной идентичности, влияющим на формирование определённых поведенческих моделей и стереотипов. В контексте общего алкогольного потребления пиво нередко воспринимается как «социально приемлемый» напиток, сопровождающий повседневное общение и досуг, что усиливает его символическое значение в культуре страны. Изучение способов его репрезентации в медиаконтенте, особенно в рекламе, позволяет глубже понять особенности социальной реальности, систему культурных норм, ценностей и массовых представлений, присущих российскому обществу. Предметом настоящего исследования являются социальные стереотипы, а целью - выявление и анализ динамики их использования в российской рекламе пива. В ходе работы методом контент-анализа было проанализировано 92 телевизионных рекламных ролика о пиве, выпущенных в период с 1990-х по 2020-е гг. Критерием отбора телевизионных роликов являлось наличие в рекламе упоминания пивной продукции. Анализ рекламы пива в России выявил, что почти в половине роликов стереотипы отсутствуют, однако их использование возросло с 2010-х годов. В ходе работы проведена классификация социальных стереотипов: к наиболее распространённым отнесены национальные и физиологические, а к наименее распространённым - гендерные, возрастные, стереотипы употребления напитка и взаимодействия. Говоря о временной динамике, наибольший рост зафиксирован у национальных и возрастных стереотипов, особенно с участием пожилых актёров. Гендерные стереотипы остаются стабильными, но мужские образы утрачивают доминирование. Стереотипы употребления и взаимодействия, а также физиологические демонстрируют отрицательную динамику. Научная новизна исследования состоит в том, что в отличие от ранее проведённых работ, посвящённых анализу социальных стереотипов в рекламе в целом, в данной работе предметом социологического анализа впервые выступает именно телевизионная реклама пива. Исследование способствует развитию представлений о распространенности социальных стереотипов в российском обществе. Практическая значимость работы заключается в возможности использования полученных данных при разработке социальной рекламы, медиаполитик и регулятивных норм, направленных на формирование более ответственного и этичного образа потребления алкогольных напитков.

Представлены результаты исследования межкультурных особенностей восприятия аффективных изображений американцами и русскими, а также американскими и русскими мужчинами и женщинами. Проверяется гипотеза о том, что оценки аффективных изображений американскими и русскими респондентами будут иметь статистически значимые отличия ввиду больших языковых и культурных различий данных этносов, что вариативно проявится в группах мужчин и женщин. В исследовании использован метод психолингвистического анкетирования с применением приема семибалльного шкалирования. В качестве материала исследования использованы 84 изображения из открытой американской базы данных аффективных изображений («Open Affective Standardized Image Set»). Сравниваются опубликованные значения оценок этой базы данных и результаты собственного исследования, проведенного на идентичном стимульном материале. Респондентами выступили 93 человека (34 мужчины, 58 женщин). Результаты анализа не показали значимых межкультурных различий в оценках аффективных изображений по параметрам типа валентности и силы воздействия стимула, в целом американцы и русские имели схожий характер распределения оценок изображений. Однако была обнаружена статистически значимая разница в оценках изображений с различным типом валентности (P < 0,001). Отрицательные и поло- жительные изображения оценивались русскими выше по силе воздействия, в отличие от американцев, большая часть ответов которых имела нейтральные показатели воздействия. Также была выявлена статистически значимая разница в оценках изображений различных тематических групп (P < 0,05). Изображения природы оценивались русскими как вызывающие чувство комфорта, в то время как американцы отмечали нейтральный характер воздействия таких изображений на них. Изображения предметов, напротив, были оценены американскими респондентами как более приятные, а русскими нейтрально. Более того, были выявлены различия в оценках изображений по параметрам силы воздействия и типа валентности стимула (P < 0,05) между русскими и американскими женщинами. Русские женщины оценивали большую часть изображений как имеющих положительное или отрицательное воздействие, в то время как преобладающее количество оценок американками стремилось к нейтральным значениям. Это подтверждает влияние типа валентности эмоционального стимула, тематики изображения, а также гендерного фактора на обработку эмоционально окрашенных единиц представителями различных культур.

Представлены результаты исследования межкультурных особенностей восприятия аффективных изображений американцами и русскими, а также американскими и русскими мужчинами и женщинами. Проверяется гипотеза о том, что оценки аффективных изображений американскими и русскими респондентами будут иметь статистически значимые отличия ввиду больших языковых и культурных различий данных этносов, что вариативно проявится в группах мужчин и женщин. В исследовании использован метод психолингвистического анкетирования с применением приема семибалльного шкалирования. В качестве материала исследования использованы 84 изображения из открытой американской базы данных аффективных изображений («Open Affective Standardized Image Set»). Сравниваются опубликованные значения оценок этой базы данных и результаты собственного исследования, проведенного на идентичном стимульном материале. Респондентами выступили 93 человека (34 мужчины, 58 женщин). Результаты анализа не показали значимых межкультурных различий в оценках аффективных изображений по параметрам типа валентности и силы воздействия стимула, в целом американцы и русские имели схожий характер распределения оценок изображений. Однако была обнаружена статистически значимая разница в оценках изображений с различным типом валентности (P < 0,001). Отрицательные и поло- жительные изображения оценивались русскими выше по силе воздействия, в отличие от американцев, большая часть ответов которых имела нейтральные показатели воздействия. Также была выявлена статистически значимая разница в оценках изображений различных тематических групп (P < 0,05). Изображения природы оценивались русскими как вызывающие чувство комфорта, в то время как американцы отмечали нейтральный характер воздействия таких изображений на них. Изображения предметов, напротив, были оценены американскими респондентами как более приятные, а русскими нейтрально. Более того, были выявлены различия в оценках изображений по параметрам силы воздействия и типа валентности стимула (P < 0,05) между русскими и американскими женщинами. Русские женщины оценивали большую часть изображений как имеющих положительное или отрицательное воздействие, в то время как преобладающее количество оценок американками стремилось к нейтральным значениям. Это подтверждает влияние типа валентности эмоционального стимула, тематики изображения, а также гендерного фактора на обработку эмоционально окрашенных единиц представителями различных культур.

Представлены результаты исследования межкультурных особенностей восприятия аффективных изображений американцами и русскими, а также американскими и русскими мужчинами и женщинами. Проверяется гипотеза о том, что оценки аффективных изображений американскими и русскими респондентами будут иметь статистически значимые отличия ввиду больших языковых и культурных различий данных этносов, что вариативно проявится в группах мужчин и женщин. В исследовании использован метод психолингвистического анкетирования с применением приема семибалльного шкалирования. В качестве материала исследования использованы 84 изображения из открытой американской базы данных аффективных изображений («Open Affective Standardized Image Set»). Сравниваются опубликованные значения оценок этой базы данных и результаты собственного исследования, проведенного на идентичном стимульном материале. Респондентами выступили 93 человека (34 мужчины, 58 женщин). Результаты анализа не показали значимых межкультурных различий в оценках аффективных изображений по параметрам типа валентности и силы воздействия стимула, в целом американцы и русские имели схожий характер распределения оценок изображений. Однако была обнаружена статистически значимая разница в оценках изображений с различным типом валентности (P < 0,001). Отрицательные и поло- жительные изображения оценивались русскими выше по силе воздействия, в отличие от американцев, большая часть ответов которых имела нейтральные показатели воздействия. Также была выявлена статистически значимая разница в оценках изображений различных тематических групп (P < 0,05). Изображения природы оценивались русскими как вызывающие чувство комфорта, в то время как американцы отмечали нейтральный характер воздействия таких изображений на них. Изображения предметов, напротив, были оценены американскими респондентами как более приятные, а русскими нейтрально. Более того, были выявлены различия в оценках изображений по параметрам силы воздействия и типа валентности стимула (P < 0,05) между русскими и американскими женщинами. Русские женщины оценивали большую часть изображений как имеющих положительное или отрицательное воздействие, в то время как преобладающее количество оценок американками стремилось к нейтральным значениям. Это подтверждает влияние типа валентности эмоционального стимула, тематики изображения, а также гендерного фактора на обработку эмоционально окрашенных единиц представителями различных культур.

Представлены результаты исследования межкультурных особенностей восприятия аффективных изображений американцами и русскими, а также американскими и русскими мужчинами и женщинами. Проверяется гипотеза о том, что оценки аффективных изображений американскими и русскими респондентами будут иметь статистически значимые отличия ввиду больших языковых и культурных различий данных этносов, что вариативно проявится в группах мужчин и женщин. В исследовании использован метод психолингвистического анкетирования с применением приема семибалльного шкалирования. В качестве материала исследования использованы 84 изображения из открытой американской базы данных аффективных изображений («Open Affective Standardized Image Set»). Сравниваются опубликованные значения оценок этой базы данных и результаты собственного исследования, проведенного на идентичном стимульном материале. Респондентами выступили 93 человека (34 мужчины, 58 женщин). Результаты анализа не показали значимых межкультурных различий в оценках аффективных изображений по параметрам типа валентности и силы воздействия стимула, в целом американцы и русские имели схожий характер распределения оценок изображений. Однако была обнаружена статистически значимая разница в оценках изображений с различным типом валентности (P < 0,001). Отрицательные и поло- жительные изображения оценивались русскими выше по силе воздействия, в отличие от американцев, большая часть ответов которых имела нейтральные показатели воздействия. Также была выявлена статистически значимая разница в оценках изображений различных тематических групп (P < 0,05). Изображения природы оценивались русскими как вызывающие чувство комфорта, в то время как американцы отмечали нейтральный характер воздействия таких изображений на них. Изображения предметов, напротив, были оценены американскими респондентами как более приятные, а русскими нейтрально. Более того, были выявлены различия в оценках изображений по параметрам силы воздействия и типа валентности стимула (P < 0,05) между русскими и американскими женщинами. Русские женщины оценивали большую часть изображений как имеющих положительное или отрицательное воздействие, в то время как преобладающее количество оценок американками стремилось к нейтральным значениям. Это подтверждает влияние типа валентности эмоционального стимула, тематики изображения, а также гендерного фактора на обработку эмоционально окрашенных единиц представителями различных культур.

На основе вторичного анализа актуальных научных публикаций и данных авторских социологических исследований рассматривается проблема политического участия женщин в жизни современного российского общества. Проанализированы различия в восприятии гендерных ролей в разнообразных сферах жизни общества. Проанализированы оценки женщинами собственных возможностей в различных сферах по сравнению с мужчинами. Выявлены факторы, определяющие паритет прав мужчин и женщин.

Статья посвящена анализу переводческих трансформаций и выбранных переводчиками средств гендерного выражения для номинации лиц женского пола в текстах различных жанров на материале немецкого и русского языков. Авторами делается вывод о влиянии стилистических особенностей и контекста на выбор стратегий гендерной номинации и их несоответствие официальной языковой политике.

В статье впервые предпринимается попытка описать лексические средства репрезентации близкозначных понятий «пол» и «гендер» в современном немецком языке. Данная тема актуальна в современных немецкоязычных культурах, где вопросы продвижения идеи гендерного многообразия становятся все более важными. Предметом исследования являются гендерно маркированные лексические средства, используемые для создания номинаций, реферирующих к понятиям пола и гендера и отражающих ключевые понятия гендерной картины мира в современном немецком языке. Цель исследования заключается в выявлении лексических средств сопоставительной репрезентации понятия «пол» как совокупности биологических данных и понятия «гендер» как совокупности связанных с полом аспектов социальных ролей. В ходе исследования для достижения поставленной цели применялись следующие методы: анализ и синтез, структурирование лексики, полевое наблюдение, классификация, описание. В результате исследования было установлено, что в современном немецком языке используются три лексические единицы, репрезентирующие понятия «пол» и «гендер»: Sex, das ‘биологический пол’, Gender, das ‘социальный пол’ и Geschlecht, das ‘пол’ (как биологический, так и социальный пол). Таким образом, результаты исследования показали, что дихотомии понятий «пол» и «гендер» носителей немецкого языка соответствует языковая трихотомия Sex - Gender - Geschlecht. Показывается, что две ментальные составляющие объединяются, формируя человеческую природу (антропологический дуализм) в языковом воплощении на основе гиперонимической номинации Geschlecht, das, и в то же время акцентируют внимание на различиях между понятиями «пол» и «гендер». Отмечается, что в выборе лексических средств для номинации актуальных понятий современной гендерной лингвистики, таких как «гендерное разнообразие», «гендерная идентичность», «язык, учитывающий гендерный фактор», основная роль принадлежит немецкой лексической единице Geschlecht, das, а не заимствованию Gender, das. Тем самым проведенное исследование акцентирует внимание на роли языковых единиц как факторов этнической идентичности.

В статье говорится о гендерных доминантах в русском языке. В российском языкознании проблема изучения гендера становится особенно актуальной в начале XXI века, хотя исследования особенностей и различий в речи мужчин и женщин проводились на протяжении всего XX века. Гендерные исследования дают возможность проанализировать язык с учетом многофакторного влияния пола, при этом бинарная оппозиция «мужское / женское», «маскулинное / феминное» во многом репрезентирует ценностные ориентиры любого этноса. В современном обществе языковые гендерные доминанты связаны с активизацией феминистского движения во всем мире, а также с распространением по-разному трактуемых либеральных взглядов. В целом феминность и маскулинность как часть современной лингвокультуры связаны с сущностной характеристикой индивида и определяются качествами, считающимися в русской этнокультуре «женскими» или «мужскими». Именно поэтому в современном русском языке активно пополняется фразеосемантическая группа феминной и маскулинной лексики. Однако в целом можно утверждать, что в русской лингвокультуре репрезентируются прежде всего гендерные доминанты, сохранившиеся с древнейших времен, в основе которых лежат бинарные оппозиции «мать / отец», «мужчина / женщина».

В статье говорится о гендерных стереотипах в русских пословицах и поговорках. Гендерные стереотипы являются отражением традиционного патриархального кода лингвокультуры, поскольку основные ценностные парадигмы формировались в обществе на протяжении столетий. В русских паремиях остались исчезающие представления о роли женщины и мужчины в обществе; они хранят историю изменившихся (или оставшихся) к настоящему времени мировоззренческих стереотипов гендерного поведения. Гендерные представления о мужчинах и женщинах в паремиологии показывают, как на протяжении столетий формировались стереотипы. Гендерные роли женщин в русских паремиях включают роль женщины в семье (жена, свекровь, теща, дочь, мать, внучка, тетка, золовка, невестка и пр.); роль женщины в соответствии с социальным статусом (вдова, незамужняя девица, сваха и пр.); роль женщины в соответствии с родственными и социальными связями (сватья, кума и пр.). Все это показывает, что женщины находились в зависимом положении. Их жизнь строилась в соответствии с патриархальной моделью семьи и брака, в которой полностью доминировали мужчины, что объясняется исторически сложившимся типом социальных отношений.

В статье описаны основные результаты исследования особенностей количественного распределения структурных типов ритмических групп у мужчин и женщин при спонтанном говорении в сравнении с неподготовленным чтением вслух в современном американском варианте английского языка. Установлен ряд особенностей, относящихся как к гендеру, так и к виду речевой деятельности. Обнаружено, что в обеих группах при переходе к спонтанному говорению наблюдается прирост количества ритмических групп всех типов, однако характер этого прироста в каждой группе имеет ряд особенностей. У женщин почти в два раза больший суммарный прирост числа ритмических групп, чем у мужчин. У мужчин на фоне общего роста числа всех типов ритмических групп во фразе динамика доли ударных ритмических групп в структуре общего роста оказалась отрицательной, став единственным отрицательным показателем в данной группе респондентов. У женщин отрицательная динамика процентной доли в структуре роста всего массива ритмических групп при переходе к спонтанному говорению наблюдается в двух типах ритмических групп: ударной и проклитико-энклитической. Примечательно, что в каждой гендерной группе суммарная отрицательная динамика в структуре роста общего количества ритмических групп составила одинаковую величину: -0,8%. Главной движущей силой роста массива ритмических групп является энклитическая ритмическая группа. Однако у женщин динамика доли прироста ритмической группы данного типа почти в 1,5 раза выше, чем у мужчин. Сниженная по сравнению с женщинами динамика роста энклитических групп у мужчин компенсируется повышенной динамикой проклитических и проклитико-энклитических групп. Наименее подвижной ритмической группой у женщин является проклитическая, она же и наименее многочисленная в обеих гендерных группах. Однако у мужчин проклитическая ритмическая группа оказалась такой же подвижной, как и проклитико-энклитическая, при том, что последняя встречается почти в четыре раза чаще. Выдвинуто несколько предположений и гипотез о причинах наблюдаемых явлений и высказаны соображения о перспективах исследования.