Научный архив: статьи

Резкое обострение отношений между Россией и странами Запада, начавшееся в феврале 2022 г., стало серьезным вызовом арктическому сотрудничеству, которое на протяжении нескольких последних десятилетий становилось все более интенсивным, плодотворным и в немалой степени взаимовыгодным для его участников. Китай, успевший продемонстрировать всему миру наличие у него амбиций в Арктическом регионе, находится перед лицом непростых вызовов. Ряд исследовательских вопросов, связанных с арктической стратегией Пекина, в этой связи требует уточнения. Не навредит ли укрепление сотрудничества с Россией выстраиванию взаимодействия с остальными арктическими государствами? В какой мере кризис безопасности и постепенная трансформация сложившейся системы международного сотрудничества в Арктике повлияет на планы Китая по интеграции региона в глобальные стратегические проекты Пекина? Какое место может быть отведено Китаю в будущей системе управления Арктикой?

Цель исследования - выявление изменений, происходящих в настоящее время в китайской арктической политике. Методологическую основу исследования составляет теория комплексов региональной безопасности Б. Бузана и О. Вейвера. Установлено, что политика выстраивания арктической идентичности, одной из ключевых составляющих которой выступает секьюритизация климатического дискурса, встречает все большее сопротивление со стороны западных стран. В условиях современного кризиса Пекин также вынужден поддерживать баланс двусторонних отношений с Россией и государствами Северной Европы. Эрозия сложившейся системы международного арктического сотрудничества для Китая представляется крайне нежелательной, поскольку эта система вопреки нормативно-правовым режимам полного господства арктических стран (секторальный подход) позволяла Пекину на законных основаниях принимать ограниченное участие в управлении регионом. Вместе с тем на доктринальном уровне отмечается смещение фокуса арктической политики Китая на более глобальное видение развития региона. Внешнеполитические трансформации вызваны рядом сторонних факторов, среди которых можно выделить последствия пандемии коронавируса и усиливающееся китайско-американское стратегическое противостояние.

Анализируются стремительные изменения геополитического ландшафта в Арктическом регионе, вызванные вступлением Финляндии и Швеции в НАТО и представляющие угрозу как для региональной безопасности, так и для национальной безопасности России.

Цель статьи заключается в комплексном рассмотрении эволюции военно-политической обстановки в Арктике с акцентом на расширении активности Североатлантического Альянса в регионе и вызовах для России, связанных с вступлением в организацию Швеции и Финляндии. Относительно бесконфликтный на протяжении последних десятилетий регион вновь становится ареной стратегического противостояния. Авторами рассмотрена эволюция расширения присутствия НАТО в Арктике в контексте общей военно-политической обстановки в регионе.

В качестве методологии исследования выступает традиционное понимание безопасности (“hard security”) в рамках реализма. Методология написания статьи также основана на комплексном системном анализе, нормативно-правовом анализе официальных документов НАТО. Применяется также качественный и количественный контент-анализ.

В статье выделены и обоснованы основные этапы, названы причины и движущие силы роста активности Альянса на североевропейском направлении. В фокусе внимания авторов статьи также присутствует история сотрудничества и логика сближения Финляндии и Швеции с НАТО. Утверждается, что процессы милитаризации в Арктике в целом соответствовали общемировой тенденции на обострение соперничества между Россией и западными странами. Обозначены основные вызовы национальной безопасности России.

Сделан вывод о неокончательном характере расширения НАТО и существующих возможностях для увеличения присутствия Альянса в Арктике. По мнению авторов, сохранение основных элементов управления (governance) в регионе и осознание общих угроз от потенциального конфликта позволяют в краткосрочной перспективе предположить фиксацию текущего распределения сил и отсутствие серьезных обострений военно-политической ситуации в Арктике.