SCI Библиотека

В статье рассмотрены три различных подхода или три относительно ранние попытки уточнить содержание понятия «постмодерн», предпринятые философом Вольфгангом Вельшем, арт-критиком Гарольдом Фоссом «Хэлом» Фостером и специалистом по сравнительному литературоведению Андреасом Хюссеном в 1980-х годах, после того, как термин «постмодерн» попал в философский дискурс, благодаря работе Ж.-Ф. Лиотара «Состояние постмодерна», опубликованной в 1979 году. Каждый из приведенных авторов по-своему «разбирается» со столь «спорным», по определению В. Вельша, понятием, используя разную стратегию. В. Вельш пытается охватить различные группы исследователей, чтобы выделить основные черты постмодерна. А. Фостер дает высказаться другими авторам, собрав их под одной обложкой в сборнике эссе «Антиэстетика», снабдив собственным предисловием. Он противопоставляет «постмодернизм сопротивления» и «постмодернизм реакции» или неоконсерватизм. А. Хюссен же пытается выяснить, как соотносятся понятия постмодернизм, авангард, постструктурализм, неоконсерватизм. На рубеже столетий споры начали угасать, стали появляться новые исследования, в которых подводились итоги, предлагались альтернативы. В данном исследовании используется компаративный анализ в качестве основного метода, служащего для выявления особенностей авторских трактовок концепта «постмодерн»/ «постмодернизм». Сравнение этих трех попыток позволяет лучше понять как характерную для отечественной гуманитарной науки схему восприятия «постмодерна», так и альтернативы, которые могли бы внести значительные коррективы, будь они более влиятельными. Дебаты по поводу наполнения понятия «постмодерн» / «постмодернизм» были пропущены отечественными учеными, в результате чего в российской гуманитарной сфере сложился своеобразный консенсус, который затем был институализирован. В качестве одной из особенностей российского восприятия постмодернизма можно назвать признание французских постструктуралистов в качестве философской базы постмодернизма вне зависимости от того, работали ли они с данным понятием, каково было их личное отношение к постмодернизму и т. д. В качестве еще одного маркера можно выделить деполитизацию споров о постмодернизме.

Совет хранителей пригородных дворцов-музеев начал работу в середине 1918 года. Основной задачей Совета являлась консолидация усилий по преобразованию царских резиденций в музеи. Хранители Петергофа, Царского села, Гатчины, Павловска решали на заседаниях многочисленные проблемы по вопросам будущего царских дворцов, повседневной деятельности организаций и обсуждали реформы по управлению дворцами-музеями. Исследование посвящено деятельности и роли Владимира Кузьмича Макарова в Совете хранителей. Он единственный из хранителей пригородных дворцов, кто принимал участие в деятельности Совета с первого до последнего заседания. Выпускник историко-филологического факультета Императорского Санкт-Петербургского университета стоял у истоков создания музея на базе бывшей царской резиденции в Гатчине. Совет хранителей был для него трибуной для решения насущных проблем. Исследование базируется на применении принципов историзма, объективности и системности научного анализа. В основе статьи - документы из архивов Санкт-Петербурга, материалы из хранилищ Государственного Эрмитажа, Российской Национальной библиотеки, Государственного Русского музея. Позиция хранителя Гатчинского дворца-музея имеет важное значение в вопросе изучения общественного мнения по вопросу статуса императорских резиденций в первые годы власти большевиков. Научная новизна работы состоит в изучении стратегии поведения музейных работников в деле сохранения исторического наследия в условиях советской культурной политики. Убежденный сторонник превращения бывших царских дворцов в музеи, В. К. Макаров все годы существования Совета последовательно отстаивал право на сохранение национального наследия. Деятельность хранителя Гатчинского дворца-музея в работе Совета в различной степени повлияла на развитие всех пригородных резиденций. В. К. Макаров противостоял попыткам передать дворцовые помещения сторонним организациям. Он бережно хранил музейную коллекцию Гатчины, вступая в открытую конфронтацию с позицией центральных музеев.

Исследование посвящено специфике репрезентации прошлого в современном игровом кинематографе, в котором соблюдение реализма перестает быть безусловным. В художественных фильмах интерпретации событий минувшего времени основываются не на данных историографии, а на использовании художественно-выразительных средств кино. В результате прошлое познается через опыт визуального восприятия и эмоционального переживания демонстрируемой исторической реальности. Это превращает исторические фильмы в уникальные документы исторической культуры и побуждает к поиску эффективных подходов для их изучения в качестве новых видов источников. В данной статье на примере фильма Н. Меркуловой и А. Чупова «Капитан Волконогов бежал» (2021) авторы показывают, какими именно кинематографическими средствами может создаваться новая историческая реальность, отсылающая к узнаваемой исторической действительности. Достижению этой цели способствует сочетание элементов нарративного, визуального и семиотического анализа. В центре внимания находятся способ организации киноповествования, цветовые решения в определении стиля костюмов и оформления декораций, операторские приемы и приемы монтажа, символы и метафоры. Дистанцирование от творческого метода реализма, интерес к теме насилия, плюралистическое видение ситуации, притчевый характер фильма «Капитан Волконогов бежал» позволяют говорить о нем как о «новом историческом фильме», который разрушает ожидания зрителей, ориентированные на просмотр реалистичного кино и предлагает свою версию исторической реальности Большого террора в Ленинграде в 1938 г. Вместе с тем зрительские реакции показывают, что, вопреки упрекам в неисторичности, содержащиеся в нем культурные отсылки узнаваемы и понятны. Визуальный стиль фильма перекликается с эстетикой американских комиксов и компьютерных игр-раннеров, и эта «клиповость» отличает его от традиционного исторического фильма, который стремится создать у зрителя ощущение достоверности и погружения в прошлое. В результате границы между реальным и воображаемым, привычным и фантастическим, прошлым и настоящим размываются, и актуализируется вопрос о возможностях и ограничениях художественной репрезентации исторической действительности как таковых. Это ставит перед историками задачу пересмотра содержания понятий «реализм», «аутентичность» и «достоверность» применительно к историческим фильмам, а также повышает информационную ценность рецензий кинокритиков и зрителей в качестве дополнительных материалов, привлекаемых для исследований.

Ролевые игры живого действия (РИЖД) являются значимым культурным феноменом, сочетающим в себе элементы игры, театрального искусства и социального взаимодействия. Несмотря на их широкую популярность и активное развитие, в научной литературе до сих пор отсутствует единая и детализированная классификация, что связано с разнообразием форм, региональных особенностей и постоянной эволюцией игровых практик. Цель данного исследования - проанализировать существующие классификации РИЖД, разработать структурированную систему их описания и определить их место в многообразии игровых форм, включая компьютерные, настольные, деловые и педагогические игры. В работе рассматриваются ключевые теоретические подходы к пониманию игровой деятельности, предложенные Й. Хейзингой и Р. Кайуа, а также их применимость к классификации РИЖД. Методология исследования включает анализ научной литературы и практических электронных источников (тематических сайтов, страниц в социальных сетях), автоэтнографические данные (опыт участия в играх) и сравнительный подход для сопоставления РИЖД с другими игровыми формами. Научная новизна работы заключается в попытке преодолеть фрагментарность исследований, предложив целостную модель классификации, которая учитывает как теоретические основы игр, так и практические аспекты их организации. Особое внимание уделяется специфическим признакам ролевых игр живого действия, таким как пространственно-организационная форма (полигонные, базовые, городские, кабинетные игры), жанровое разнообразие (фэнтези, фантастика, исторические, постапокалиптические), сеттинги и форматы участия (общедоступные, игры с кастингом, закрытые). Исследование также затрагивает вопрос о месте РИЖД в современной игровой культуре, подчеркивая их уникальность как формы активного взаимодействия, сочетающей физическое и ментальное погружение в игровую реальность. Результаты работы могут быть использованы для дальнейшего изучения РИЖД как социального, культурного и психологического явления, а также для разработки новых игровых форматов.

В данной статье рассматривается спектакль «Сянлиньсао» как объект исследования, с целью выявления инноваций в выражении трагичности в процессе модернизации Юэ оперы. Анализируется исторический контекст и причины создания спектакля, основанного на произведении Лу Синя «Чжуфу» (祝福, ритуальное новогоднее жертвоприношение), а также особенности его адаптации. Исследование сосредоточено на трёх аспектах трагической эстетики: трагическая тема, сценическое воплощение и символические образы. Первая часть основывается на литературной мысли Лу Синя и раскрывает механизм «Ешьте людей!» («吃人») в феодальной этике, выражающийся в экономическом гнёте, духовном подавлении и социальной холодности. Анализируется, как эти трагические элементы преобразуются средствами сцены в визуально-звуковое воздействие. Вторая часть акцентирует внимание на художественных новациях в различных версиях спектакля с участием Юань Сюэфэнь - в частности, в вокальном выражении боли, сценических приёмах сумасшествия и в изменении цветовой гаммы костюмов для усиления трагической атмосферы. Прослеживается эволюция спектакля (1946-2021), демонстрируя растущую выразительность трагического в Юэ опере. Третья часть рассматривает уникальность трагического стиля Юэ оперы, где символические сценические образы, такие как «ветра и снега» («风雪») и «пожертвования на порог» («捐门槛»), играют двойную роль: эмоциональной разрядки и культурной критики. Методология исследования включает анализ литературы и музыкальной драматургии оперы. Автор приходит к выводу, что Юэ опера «Сянлиньсао» посредством сценической адаптации зримо передаёт глубокую критику феодальной морали, заложенную в оригинальном произведении Лу Синя. Спектакль отличается выраженной социальной направленностью и актуальностью. Художественные смелости, проявленные Юань Сюэфэнь и другими мастерами, в пении и сценическом движении, наполнили Юэ оперу новой лирикой и трагическим напряжением, расширив её выразительные возможности. Повторяющиеся символы, такие как «ветра и снега» и «пожертвования на порог», эффективно визуализируют социальное угнетение, превращая абстрактное насилие традиций в ощутимый сценический образ. Это свидетельствует о художественной жизнеспособности и гуманистической сущности Юэ оперы в процессе её модернизации и даёт важный материал для понимания трагической эстетики в современном китайском театре.

Введение. В настоящее время при приоритете воспитания в общественной политике страны важно провести анализ существующих подходов к категориям «методы» и «формы воспитания».

Теоретический анализ позволяет увидеть противоречия в трактовке данных понятий. Сравнительный анализ дает возможность обозначить значимые ориентиры для педагога в выборе методов и форм воспитания в работе с детьми. Рассмотрение проблемы позволило выявить различные подходы к определению форм и методов воспитания, основания для их классификации.

Заключение. Обозначены основания для выбора методов и форм воспитания: активность самого ребенка, проявление им субъектных качеств в деятельности, общении в определении и проявлении самостоятельной позиции; взаимодействие педагога с детьми должно носить ценностно-смысловой характер, выводить воспитанников на гуманистические общечеловеческие ценности; общение с воспитанниками и формы взаимодействия с ними должны стимулировать процессы самовоспитания и саморазвития, самосознания и самоотношения, самореализации и саморегуляции; использование методов и форм воспитания важно для коллективообразования, формирования связей и отношений между воспитанниками, педагогом и детьми, проявление общей цели совместной жизнедеятельности.

Введение. В реалиях современного общества, переживающего процессы глобализации и информатизации, повышается спрос на молодых специалистов, обладающих умениями и навыками анализа больших объемов информации, способных эффективно и быстро принимать решения на основе данных.

Теоретический анализ. Рассмотрены основные особенности осуществления аналитической деятельности педагога. Одним из ключевых компонентов профессиональной компетентности педагога является аналитическая деятельность, позволяющая анализировать, прогнозировать и оценивать результаты своей работы, а также оперативно реагировать на изменения в образовательной среде. Были изучены интерпретации понятия «готовность», а также раскрыты сущность и структура готовности будущих педагогов к аналитической деятельности. Новизна работы заключается в пересмотре структурных компонентов готовности педагога к аналитической деятельности, соответствующих современным требованиям образовательных стандартов. Подчеркивается необходимость подготовки специалистов, владеющих умениями и навыками работы с данными и информационными технологиями.

Заключение. Формулируется вывод, согласно которому формирование готовности будущего педагога к аналитической деятельности, которое может быть осуществлено посредством применения в образовательном процессе программных средств имитационного моделирования, является необходимым фактором его успешной профессиональной деятельности.

Введение. В современной образовательной ситуации актуальными становятся поиск и внедрение эффективных практик, которые могут послужить альтернативой традиционным способам трансляции знаний и формирования умений дошкольников. К их числу относится проектирование, мотивирующее познавательную активность детей и повышающее воспитательный потенциал педагогического процесса. В связи с этим обосновывается целесообразность оказания методической помощи воспитателям в преодолении дефицита компетенций в области проектирования образовательных практик.

Теоретический анализ. При обосновании модели методического сопровождения был предпринят анализ теоретических подходов к данной проблеме, который позволил выделить приоритетные формы сотрудничества методиста-наставника с педагогами: наставничество, тьюторство, коучинг. Полученные результаты дают основание сделать вывод о необходимости создания условий для овладения педагогами-практиками проектирования образовательного процесса.

Заключение. Чтобы выстроить эффективную систему поддержки творческих начинаний как отдельного педагога, так и всего педагогического коллектива, важно учесть их готовность к участию в преобразованиях, овладеть способностью быстро реагировать и перестраивать модели методического сопровождения в зависимости от текущих условий. Рассмотрение обозначенной проблемы позволило доказать актуальность предложенной модели методического сопровождения проектирования образовательных практик в достижении качественных преобразований педагогической деятельности.

Введение. В обучении россиян иностранным языкам наметилась тенденция к снижению мотивации изучать европейские языки из-за изменения геополитической ситуации. Цель статьи – проанализировать динамику изменения мотивации к изучению английского языка студентами гуманитарных специальностей Петрозаводского государственного университета с 2019 по 2022 г.

Теоретический анализ. Сравнительный анализ российских и зарубежных исследований показывает, что низкая мотивация к обучению препятствует достижению высоких результатов. На мотивационную сферу оказывают влияние ряд объективных и субъективных факторов: специальность, возраст, пол, среда обучения, учебная программа университета.

Эмпирический анализ. Проведенное исследование позволило выявить две разные тенденции. Если будущие историки, политологи, социальные работники не снизили свой интерес к изучению английского языка с целью самообразования и самореализации, то среди обучающихся специальности «Туризм» зафиксировано снижение мотивации, вызванное сокращением возможностей применения английского языка в своей профессиональной деятельности в ближайшем будущем.

Заключение. Формулируется вывод согласно которому задачи стимулирования интереса к изучению европейских языков среди студентов российских вузов и поиск новых нестандартных методик иноязычного обучения не теряют своей актуальности.

Во введении обосновывается актуальность проблемы дифференциации режимов просоциального поведения и определяется основная цель: выявить различия в распознавании и переживании модусов просоциального поведения у студентов-психологов и роли в них субъективного благополучия личности.

Теоретический анализ сострадания и доброты позволил сформулировать гипотезу: эмпирическими референтами различения просоциального сценария доброты, связанного с заботой о будущем Другого и активизацией его психологических ресурсов, и сценария сострадания, направленного на уменьшение негативных переживаний Другого за счет предоставления собственных ресурсов, выступают актуализированные эмоции, а фасилитатором – наличный уровень субъективного благополучия личности.

Эмпирический анализ. Участники: студенты-психологи (N = 76; M = 24,4; SD = 9,5). Методики: шкала сценариев доброты и сострадания (P. Gilbert et al.); методика режимов доброты (D. E. Youngs et al.); методика диагностики субъективного благополучия личности (Р. М. Шамионов, Т. В. Бескова). Выводы. Выявлены различия в распознавании просоциальных сценариев доброты и сострадания; определены эмоциональные маркеры, позволяющие их дифференцировать; обнаружены различия в показателях субъективного благополучия участников с разной способностью к распознаванию доброты и сострадания, установлена значимая связь между сострадательной добротой и компонентами субъективного благополучия.

Результаты могут использоваться в образовательном процессе при формировании профессиональных компетенций студентов-психологов через обучение практикам осознанности, сострадания, самозаботы.